Шрифт:
– Сядьте, Илья Павлович.
– Извините, дела. Надоело слушать как вы едите всех, только потому, что Вам хочется кушать.
Он встал и демонстративно вышел из кабинета. Он слышал как Валера кричал ему вслед,- «Илья , вернись!» Но не вернулся. Теперь он шел по коридорам и думал, как сообщить Маше о своем увольнении. Конечно, он погорячился, конечно, вспылил. Холерик по натуре, он загорался как спичка. А тут был просто шокирован поведением директора. Он сам сказал ему о приглашении из Принстона. Хотел посоветоваться. А теперь им же данная информация была использована против него самого. «Ладно, что теперь делать.- думал,- он- скандал с Машей обеспечен.» Они часто ссорились последнее время, так без причины, тоже коса на камень.
– Илюша, что случилось?
Перед ним была Люба. Он посмотрел на нее глазами полными тоски, а она подошла и взяла его за руку. Он сжал руку почти до боли. А потом рассказал ей все.
– Ты действительно собираешься в Принстон?
– Я согласился на курс лекций, а курировать проект я думал из Москвы. Теперь, придется переиграть.
– Жалеешь о содеянном?
– Жалею. Вспылил.
– Вернись и извинись. Даже если он совсем не прав, есть субординация. Он директор.
– Стыдно. Вы со мной?
– Конечно, пошли. И поговори с ним о Вере с глазу на глаз. Если считаешь, что ей докторская не нужна, он поймет. Если ты осознаешь, что с ней есть шанс, начнете работать. Инна защитилась. Он хочет доказать, что Вера ничуть не глупее. Вот и все.
Они подошли к кабинету директора. Совещание еще продолжалось. Люба постучала и вошла вместе с Ильей.
– Конечно, Любовь Александровна. Илья Павлович проходите, садитесь на свое место.
После отчета, Валера попросил остаться Любу, Бориса и Илью.
– Илюша, давай спокойно. Сейчас поговорим о Вере, только с Борькой разберусь. Свете когда рожать?
– Недели через три.
– Почему она работает? Ей дома пеленки гладить положено.
– Она одна дома, состояние не очень. Отеки, на работе спокойней. Ночует она в палате.
– Ты опять пил?
– Немного, у меня сегодня нет операций.
– Что ты решил?
– Ничего, Ульяна требует внимания. Она тяжело переживает все произошедшее, я не могу травмировать ее психику. Я хорошо помню, что у Али была суицидальная попытка, я боюсь повторения.
– И пьешь?
– Пью, немного. Все под контролем.
– Так говорят все алкоголики. Боря, иди. Я вечером к вам зайду, посидим. Илюша, ты действительно думаешь, что Вера не потянет докторскую?
– Я не говорил, не потянет. Когда следующий декрет планируете?
– Не планируем. Все, я ей обещал. Не усмехайся, серьезно. Я даже думал о своей стерилизации, она против. Но мы делаем все возможное, чтобы пятого не было. Убедил?
– Она отстала сильно. Мышление закостенело.
– Ладно, мама. Я быт беру на себя. Не мальчик давно. Илья, все что надо от меня ты получишь. Мне это важно, не столько Вере, как мне. Очень тебя прошу.
– Давай работать. Я дополнительные занятия с ней обговорю. Валера, мне Боря не нравится. Простите Любовь Александровна, он катиться вниз. Если нужна какая-либо помощь, Вы всегда можете на нас рассчитывать.
– Я знаю, Илюша. Света его держала в руках. Но дочь оказалась важнее, и он прав у нее очень трудный период. Они ушли в свою квартиру. Там все напоминает об Але. Он один с детьми. Свету он видит мельком на работе. А ночи то длинные. Я не оправдываю, это моя боль. Я бы помогла, но меня туда не пускают. Даже Глашу почти не вижу, я ее растила с пеленок.
– Мама, прекрати, не рви себе душу. Он взрослый человек…
В это время в кабинет вошел взбудораженный Борис.
– Тема в милиции, его обвиняют в покушении на сына какого-то бизнесмена. Валера, отвези меня к нему, я пил утром.
– Поехали.
– Я с вами, – сказала Люба.
– Я тоже, пошли в машину. Халаты здесь кинем, документы с собой. Я на своей, куда ехать?
Около отделения милиции их встречала зареванная Ульяна.
Она рассказала, что показала Артему где живет Юра, затем они дождались самого Юру, но он стал оскорблять ее. Артем не стерпел, завязалась драка. На шум вышли родители Юры и охранник отца. Артема избили и сдали в полицию, обвинив в нападении и вымогательстве денег.
В отделении с Борисом разговаривать не стали, тем более, что от него пахло спиртным. Люба достала телефон.
– Генерал Васильев слушает, с кем имею честь?
– Полковник Корецкая, помните такую?
– Любовь Александровна, вас всю жизнь помнить буду. Какими судьбами?
– Да я тут из отделения милиции звоню.
– Сейчас буду, дождетесь?
– Конечно, простите, что отрываю. Это не мелочь какая-то.
Через сорок минут седовласый генерал прибыл в отделение.
– Люба, Люба, что делает время!