Шрифт:
Даня нашел Татьяну.
– Пойдем со мной. Я тебя на работу устрою. Комнату в общаге гарантирую. А там решишь, нужен тебе театр, или что другое.
– Делать что?
– Полы мыть, санитаркой в больницу.
– По роли?
– По жизни, дорогая.
– Вы кто?
– Я врач, хирург.
– Так они вас забраковали.
– В театре забраковали, а по жизни я вполне гожусь.
– Я не боюсь работы. Правда, комнату дадут? Я так устала здесь.
– Да, в центре Москвы.
– Я, только скажу, что ухожу.
– Пойдем вместе скажем.
Они выходили и слышали крики режиссера.
Девочку он устроил. Работала она хорошо, вторую неделю. Все старались ее накормить, что-то дать с собой. Особенно усердствовали Люба и Тамара Степановна. Тамара Степановна даже собиралась позвонить в Ташкент ее родителям, объяснить, что театральный это глупость. Она позвонила. Оказалось, что родители думают, что их чадо учится на журфаке МГУ. Отец сказал, что немедленно вылетает в Москву. Появился он в отделении ближе к обеду следующего дня. Говорили они с дочерью в кабинете старшей сестры и в ее присутствии. Отец настаивал на возвращении домой, Татьяна сопротивлялась. Тамара приняла сторону девочки.
– Тома, где наша Танечка? В третьей палате надо поменять постель.
С этими словами Люба вошла в кабинет старшей.
– Любовь Александровна, помогите, папа хочет увезти меня домой. Скажите ему, что я взрослая и я стараюсь.
– Любовь Александровна? Вы?
– Я, а что? Танечка хорошо работает. Это конечно не Мосфильм, но мы за ней следим.
– Вы та самая профессор Корецкая?
– Та самая, это как? – Люба улыбалась.
– Общая хирургия, руководство для врачей приемного покоя. Особенности при операциях на брюшной полости в полевых условиях. Неотложная хирургия. Мне продолжать?
– Да, я писала когда-то.
– Читал, учился по вашим книгам, монографиям. Даже не представлял, что увижу вас так, в живую. Я работаю в центральной больнице Ташкента. Старший ординатор, хирург. У нас с Гульжан четверо детей. Сыновья с нами, а вот Таня решила в Москву. Говорила в МГУ. Если бы я знал, что она учудит!
– Если Вы хирург, может она в мед соберется?
– Хотелось бы.
– Мы присмотрим за ней. Девочка работящая. Хорошая. Под мою ответственность оставите?
– С женой поговорю.
– Тамара, Дайте Алексею Дмитриевичу халат, и пусть посмотрит нашу кухню.
– Спасибо, Любовь Александровна.
– У нас над каждой операционной зал, для студентов и курсантов, можете посмотреть. Вам Танечка покажет. Обедать будете в столовой, я распоряжусь. Извините, мне пора в операционную, резекция кишечника.
Она вышла. Таня показала отцу зал и обещала подойти, как только сделает дела по отделению.
День близился к концу. Татьяна отдыхала в комнате младшего персонала, отец был с ней.
– Работа у тебя серьезная, может действительно поумнеешь. Ты дежуришь?
– Да, я до утра. Папа, ты учился по книгам Корецкой?
– Она звезда, не киношная. Таких, как она единицы.
– Она добрая, пирожки мне приносила, на обед брала, когда Данил Валерьевич оперирует.
– Кто же такой Данил Валерьевич? Ты почему покраснела? Рассказывай, дочка.
– Папа, ты не понимаешь. Он такой, ну …
Отец улыбнулся.
– Что значит потомственный?
– Он внук Любовь Александровны и сын директора. Директор тоже хирург.
– Знаю, профессор Корецкий. Величина! Так что у тебя с младшим Корецким?
– Он берет меня обедать и все…
Ее личико стало грустным. Отец внимательно смотрел за ее реакцией.
«Надо забирать дочь домой. Хирург, видел все в жизни, поиграет и бросит, а она влюблена, дурочка. Конечно, больше внимания ни от кого и не видела. С другой стороны, может поступит в медицинский.»
Дверь отворилась и появился стройный высокий, красивый парень.
– Никитин Алексей Дмитриевич, я отец Тани, а Вы?
– Корецкий Данил Валерьевич. Врач ординатор. Очень приятно. Я в столовую собирался, пойдемте ужинать. Я сегодня в ночь, а Вы с Таней останетесь?
– Помешаю?
– С чего? У меня своя работа у нее своя. Вы не о том подумали.
Таня опять покраснела, Данил улыбнулся, глядя на нее.