Шрифт:
При этом она положила на стол лягушачьи конечности и, взяв в лапу перо, стала энергично водить им вокруг головы Мырыдхая. Бормотание, издаваемое ею до того, сменилось тоскливым песнопением, исполняемым на неизвестном гоблину языке.
– Так, ну а теперь чувствуешь что-нибудь?
– минут через пятнадцать вопросительно пропела она, не меняя мелодии.
– Не-ее-ет, - пропел Мырыдхай ей в унисон, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
– Тяжелый случай, - несколько раздражённо воскликнула знаменитая колдунья, стирая проступившие на лбу капли пота.
– Вот что значит юношеский нигилизм и пренебрежение традициями.
– Да, такая сейчас молодежь пошла, никакого...
– пыталась поддержать тётушку Нескучай мать Мырыдхая, заворожено следившая за всем происходящим, но была резко осажена колдуньей.
– Прошу, не мешайте мне работать!
– прикрикнула на неё ведьма.
– Извините, случайно вырвалось, - испуганно извинилась госпожа Несогласенподыхай.
– Хорошо, попробуем ещё один вариант, - сказала тётушка.
– Смотри прямо перед собой и думай о чём-нибудь приятном.
Она запустила маятник, расположенный таким образом, чтобы он находился на одной линии с глазами клиента и горящей свечой.
– Смотри на маятник, думай о приятном и старайся не моргать, кра-савчик, - ещё раз напомнила ведьма и, убедившись в том, что Мырыдхай, не моргая, усердно пялится на качающуюся фигурку Древнего Огра, принялась приплясывать, громко декламируя очередную абракадабру и периодически хлопая в ладоши.
Мырыдхай честно старался думать о чём-нибудь приятном, но ему на ум постоянно приходили супница с половником и прыщавая дочка тётушки Нескучай.
– Ну что, заснул что ли, наконец?! Что ты видишь?
– рискнула спросить гоблина тётушка минут через тридцать.
– Да, ничего особенного, - честно признался Мырыдхай, - огра на нитке.
– Тьфу ты, проглоти меня жабоваран!
– тяжело дыша, закричала колдунья. Она сорвала с головы платок и стала вытирать льющийся по морде пот.
– Первый раз такое вижу! Ты гоблин, в конце-то концов, или пень болотный?
– Совершенно не поддается чародейству экстра-класса, - пожаловалась тётушка Нескучай матери клиента и упала в кресло, обдумывая возможные варианты продолжения сеанса.
– Много времени с эльфами проводит, - пожаловалась госпожа Несогласенподыхай, - они, конечно, ребята хорошие, но...
– Прошу, не мешайте мне думать!
– в очередной раз оборвала её колдунья, взбешённая неудачей.
– Остается последнее, - спустя несколько минут заявила тётушка Нескучай, обмозговав внештатную ситуацию.
Встав с кресла, она направилась к столу, с которого слуги, удалившиеся по приказу хозяйки, не успели убрать остававшиеся на нем блюда, и взяла графин с водой.
Вернувшись к журнальному столику, она налила воду в деревянную миску и, осторожно подогрев воду над свечёй, высыпала в неё какие-то порошки из тканых мешочков. Затем добавила в полученный раствор несколько капель мутной жидкости из пузырька и, поболтав немного полученную смесь, протянула миску Мырыдхаю.
– Выпей это волшебное зелье. Выпей залпом!
– приказала она.
Мырыдхай подозрительно уставился на предложенное пойло, не рискуя пить неизвестно что, да ещё и залпом.
– Пей, сынок, пей. Тётушка знает, что делает, - требовательно сказала ему мать.
"Знает она, как же!" - подумал Мырыдхай, но, опасаясь скандала, взял всё же миску из лап ведьмы и, зажмурившись, вылил в себя её содержимое.
– Теперь сиди спокойно, сейчас подействует, - вновь приказала ему колдунья.
– Если не подействует, то я брошу свою практику, клянусь Древними Ограми!
– Торжественно пообещала она.
"Нашла чем клясться", - усмехнулся про себя Мырыдхай, устраиваясь удобнее, и стал думать о том, что из своей коллекции успеет продемонстрировать Перебухай дочери измучившей его колдуньи.
"Женят дурака на этой лягушке в оборках. Женят, как пить дать", - решил Мырыдхай и вдруг почувствовал, как пол уходит у него из-под ног, а самого его начинает затягивать в какую-то тёплую воздушную воронку.
– Ну, вот, кажись, сработало, - услышал он слова тётушки Нескучай, перед тем как воронка поглотила его всего без остатка.
Глава 15.
Мырыдхай полулежал в кресле, заново просматривая свой давешний сон и, одновременно, транслируя его на родном гоблинском языке. При этом на его морде отражались все переживаемые эмоции.