— Я много работаю, — ответил Нансен, — Постоянная работа, физическая и умственная, спасает от неприятных мыслей, которые подтачивают организм, действуя на нервную систему… Кроме того, я всю жизнь занимаюсь спортом — лыжи, коньки, охота, гребной спорт и яхта… Когда мне было 17 лет, я стал чемпионом Норвегии по конькам в беге на длинные дистанции, а спустя год — побил мировой рекорд на дистанции в одну милю…

Я обратил внимание на то, что Нансен говорит о своих спортивных победах просто и скромно. «Впрочем, — тотчас пришло мне в голову, — ему ли, победителю Арктики, хвалиться своими конькобежными достижениями?»

Я узнал также, что увлечение спортом никогда не мешало его научным занятиям. Двадцати двух лет он получил степень доктора биологических наук и написал книгу о беспозвоночных.

— А что вы посоветуете в отношении ежедневного режима? — спросил я.

— Фестина ленте! — латинской пословицей ответил Нансен, — Спешите медленно!.. А кроме того, не ленитесь каждое утро принимать холодный душ, не кутайтесь без особой нужды и строго следите за ровным дыханием при любой обстановке… Вот, кажется, и все, что нужно для счастья простого человека, — с улыбкой закончил он, добавив: — Ведь счастье — это в первую очередь здоровье. Не так ли?

Сказав это, он одним быстрым и гибким движением поднялся с места.

Когда мы спускались с горы, Нансен на ходу швырял камешки, размахивал в воздухе шляпой, а в выражении лица У него было что-то мальчишеское.

В Тифлисе Нансен ознакомился с планом работ по орошению всего Закавказья — Грузии, Армении и Азербайджана.

В то время здесь была только старая оросительная система, технически несовершенная и запущенная. Огромные пространства земли, годные для земледелия, оставались без воды и превратились в выжженные солнцем пустыни. Но уже существовало учреждение, называемое «Закводхоз», во главе которого находился старый большевик Багдатьев. Беседуя с Нансеном и его спутниками, он в ярких красках рисовал будущее страны, когда в результате дружных усилий всех населяющих ее народов будет создана густая сеть оросительных каналов и сказочно возрастет благосостояние людей.

Багдатьев показал нам письмо В. И. Ленина к коммунистам Кавказа, в котором были такие строки:

«…Сразу постараться улучшить положение крестьян и начать крупные работы электрификации, орошения. Орошение больше всего нужно и больше всего пересоздаст край, возродит его, похоронит прошлое, укрепит переход к социализму» [33] . Когда по просьбе Нансена сняли копию этого письма, он бережно сложил лист бумаги вчетверо, вынул из бокового кармана большой бумажник и спрятал документ, который, видимо, произвел на него большое впечатление.

В Тифлисе пробыли пять дней, все это время Нансен аккуратно каждое утро ездил из гостиницы принимать горячие серные ванны. Поздно вечером выехали поездом в Армению.

Нужно было перевалить через горный хребет Малого Кавказа.

Проехали город Шулаверы, в котором родился Степан Шаумян. Нансен слышал о нем и попросил меня рассказать подробности из биографии этого мужественного большевика-ленинца, ставшего жертвой озверелых интервентов.

Когда мы проезжали мимо алавердских медных заводов, Нансен спросил, где еще в Закавказье есть медные разработки. Я ответил: «В Армении, в Зангезуре».

— Да, да, Кафан! — вспомнил он.

Оказывается, кто-то из его знакомых французов работал в Зангезуре на кафанских рудниках.

Уже во время предыдущих бесед я убедился в том, что у Нансена собрано большое количество сведений об истории, народе, хозяйстве, флоре и фауне Закавказья. Он много читал об этой стране и сделал некоторые интересные выводы. Ему была знакома идея «Севанского каскада», которому предстояло преобразить всю экономику Армении. Однажды он заявил мне, что южный прикаспийский Азербайджан с его латеритными почвами может развиваться как район влажных субтропиков и что там — место для культуры чая. Это вполне совпадало с планами советских хозяйственных организаций.

…Поезд двигался очень медленно, паровоз тяжко вздыхал, пыхтел и дергал вагоны, с трудом втаскивая небольшой состав на Джаджурский перевал. Наконец, на рассвете, собрав последние силы, он ринулся в темный четырехкилометровый тоннель, победоносно одолел самую высокую точку перевала и с ликующим ревом выскочил из тьмы навстречу новому дню, навстречу уже проснувшемуся Ленинакану.

Население города, пожертвовав сладким сном на заре, вышло к станции приветствовать гостя из далекой Норвегии. Он сошел на перрон и, пока паровоз набирал воду, решил побеседовать с группой черноглазых пионеров. Расспрашивал их о школе, о том, как организованы пионерские отряды, какой у них самый любимый спорт…

Подошли две учительницы.

— Мы знаем, что вы приехали изучать возможности для проведения оросительных каналов, — начала одна из них, — Всему миру известно, какой вы решительный человек, вас все любят и уважают. Мы желаем успеха в вашей работе! Нам так нужна вода! Даже в нашем городе ее не хватает, приходится возить в бочках за пятнадцать километров… Мы каждую каплю бережем!

Нансен стоял, слушал, разводил руками и говорил:

— Ах, если бы я был всемогущим, я бы приблизил к вам воду из этих прекрасных ледников!