Рюмка вздрогнула в руках Солода. Он поставил ее на круглый столик, встал. Иван не знал, как ему вести себя, что и как говорить. А Прокоп Кондратьевич, кажется, и не ждал ответа, — спокойно пил коньяк, тщательно высасывал сок из тоненьких ломтиков лимона. Солод подумал о том, что так легко угадывать ложь других может только человек, который сам немало лгала, заметая свое прошлое. Иван осмотрел просторную комнату Прокопа Кондратьевича. В ней не было ничего такого, что бы говорило о прошлом его начальника. Колобродов жил холостяком, но в комнате всегда было чисто, уютно. Над широкой тахтой, на ковре, висела кривая сабля с серебряной инкрустацией на ножнах, кавказский кинжал, охотничье ружье. Белый пушистый щенок без устали грыз мягкую розовую кость, искусно сделанную из резины.

— Вас заинтересовала эта собачья игрушка? — Весело спросил Прокоп Кондратьевич. — Это мне один приятель подарил. Из Америки привез. — Потом, после паузы, задумчиво заговорил: — Законы конкуренции имеют свои серьезные преимущества перед плановостью. Разве может, например, государство запланировать вот такие собачьи жвачки? А спрос на них, как видите, есть. Конкуренция заставляет предпринимателя мозговать, ночами не спать, думать, в какую щель пролезть, чтобы заработать лишний доллар. Отсюда — разнообразие товаров... Э-э, да что там! Это понятно ребенку. — Он вяло махнул рукой, отхлебнул коньяк. — Я не верю, что можно переделать человеческую природу. Каждый человек, как и собака, хочет иметь свою кость. — Прищурился, посмотрел на Солода: — Так кто были ваши родители? Вы можете мне говорить смело. Не для того я вас сделал своим заместителем, чтобы выдавать...

И Солод после некоторых колебаний рассказал ему об отце, о своем детстве, о схватке с сельскими комсомольцами, о бегстве из деревни.

— Ну, что же, — улыбнулся Колобродов. — Биография ничем не знаменита. Таких немало...

После этого разговора Колобродов почти целую неделю держался с Иваном суховато, настороженно. Солод даже испугался, — не сглупил ли он, открывшись Прокопию Кондратьевичу?.. Однажды Колобродов подсунул ему несколько накладных. Иван сразу же заметил, что они фальшивые, вопросительно посмотрел на Колобродов, но начал оформлять.

— Что вы делаете? — Прикрикнул на него начальник. Вид у него был строгий, неприступный. — Давайте сюда! — Он свернул накладные, положил в карман. Удовлетворенно улыбнулся. — Имейте в виду, эти документы я на всякий случай сохраню... На всякий случай. Ясно?..

Это было новым этапом в развитии их отношений. Ивану теперь многое открылось в деятельности Колобродова. Ему приходилось оформлять накладные на фураж, на сухие пайки, на масло, консервы, сахар. Солод замечал, что среди накладных, которые он получал от Прокопа Кондратьевича, немало фиктивных. Но Иван умел оформить их таким образом, что никакая комиссия не заметила бы фальши. Он не решался говорить с Колобродовым на эту тему. Да о чем тут говорить?.. Страна переживала продовольственные трудности. Каждый пуд сахара, проданный при помощи верных людей по спекулятивным ценам, давал сотни рублей прибыли. Колобродов не был причастен к оформлению документов. Все делал Солод. Он теперь полностью оказался в руках Прокопа Кондратьевича. Но Иван интуитивно чувствовал, что у него нет причины бояться своего начальника.

По совету Колобродов Солод поступил в партию.

— Это вам пригодится, — хитро улыбаясь, уверял его Прокоп Кондратьевич.

Но если Солод попал в лапы Колобродов, то Колобродов со временем оказался в когтях Солода. Иван слишком много знал о комбинациях Прокопа Кондратьевича. Играть в прятки не было необходимости.

Прошло какое-то время, и для Солода перестало быть тайной прошлое Прокопа Кондратьевича. Иван знал, что Колобродов окончил юнкерское училище, был поручиком царской армии, участвовал в корниловском походе на Петербург, носился с белогвардейцами по придонских степях... Вовремя сообразив, что война с большевиками проиграна, отстал от части, сорвал погоны и присоединился к красным.

Солода раздражала пассивность Колобродова.. «Он заботится только о наживе», гневно думал Иван.

Однажды перед выходом на маневры Солод отравил четырех обозных лошадей. Иван понимал, что ничего этим достичь невозможно, что моря ложкой не вычерпать, но им руководила слепая ненависть, ему хотелось на чем-то отвести душу.

— Это ваша работа? — Яростно спросил его Прокоп Кондратьевич, заведя в дальний угол конюшни.

Солод молчал.

— Вы — дурак! — Прошипел начальник почти в лицо Солоду. — Индивидуальный террор против людей — бессмыслица, а против лошадей — идиотизм. Немедленно поезжайте в интендантское управления, получите наряд, чтобы к выходу на маневры были в полку с лошадьми.

Опять — накладные, наряды, аттестаты и похожие друг на друга, как полки в интендантском складе, армейские будни, заканчивающиеся потягиванием коньяка на квартире Колобродова.

— Неужели вы считаете, что так и надо жить? – спросил как-то Солод у Прокопа Кондратьевича, не поднимая головы от тарелки с квашеной капустой. По деревенскому обычаю он не признавал другой закуски. Лимон — не для него...

— Я знаю одно, — мрачно улыбнулся Колобродов. — Знаю, что скалы не шилом ломают. В конце концов, мне надоело бесполезно рисковать. Если идти на риск, то только за себя. Ясно?.. Даже кожух трудно вывернуть, забравшись внутрь. Надо извне... А Россия — не кожух. Пусть выворачивают другие. А мы потом его примеряем на себя.

— Его наденет тот, кто сумеет вывернуть, — отметил Солод.

— Это мы еще увидим. Для того чтобы не надели другие, надо не быть дураком. Надо готовиться. И я советую вам сделать то же самое... Я вам в этом попробую помочь. Мы одной веревкой связаны. Дернут за один узелок — второй тоже потянется...

Солод понял, что значит «готовиться», потому что он замечал, как «готовится» Колобродов. Он долго раздумывал над словами Прокопа Кондратьевича, и в конце концов согласился, что он прав. Действительно, есть ли смысл в борьбе, которая не может привести к победе?.. А если уж на Советы навалится внешняя сила, то при этом для тебя лично не будет иметь значения, сколько ты отравил лошадей — пять или пятьсот. Зато, когда придет новая — вернее, старая — власть, будет много значить, сколько у тебя золота и бриллиантов.