–  Что у нас получается?
– поднял от своей сумки голову Соль, - Идти, искать чело-веческое поселение мы сейчас не можем, у Теобальта горячка, он не перенесет дорогу…

–  Сидеть тут тоже, знаешь ли… как на бочке с китайским зельем. Одна искра - и к апостолу Петру на спрос отправимся, - возразил Гарет.

Никто не спорил. Их слишком мало, чтобы отразить мало-мальски серьезное нападе-ние.

Случись что, воевать придется пятерым, прикрывая Дени и Теобальта. Но и оставаться в месте, где уже побывали бандиты, где они успели наследить, равносильно самоубийству.

Глядя на низкое, серое небо, на потемневший лес, Роберт что-то прикидывал.

–  Сколько идти до речки, через которую ты переправлялся?

–  Верхом, не спеша - к полудню доберетесь, - послушник говорил с трудом. Губы запеклись. Соль был прав, у больного начиналась горячка.

–  Две лошади по тропе пройдут?

–  Да. Там дорога широкая.

–  Делаем так: Теобальта кладем на конные носилки. Дени поедет с Солем, Гарет - на заводной. Она плохо обучена, с носилками не пойдет, - объяснил сове решение Гарету Ро-берт.
– Твоя лошадь и Гизелла я, думаю, будут в самый раз. Сейчас тут все собираем. Акку-ратно! Костер дерном прикрыть. Как только начнется дождь, двигаем в обход завала на до-рогу. Переправимся через реку, а там видно будет.

Ты, Теобальт, как? Осилишь?

–  Не дождутся…

Стена дождя надежно скрыла следы. В нее канули чмоканье копыт по жидкой грязи, приглушенная ругань, звон металла и хриплое дыхание больного.

С переправой пришлось повозиться. Река с началом дождя набухла и залила все русло. Хаген трижды лазил в воду, пока отыскал брод. Когда выбрались на тот берег, вода стекала с людей и животных потоками. Оставив с Теобальтом двоих, Роберт с остальными прогнал всех лошадей вверх по мелкому, рукаву, потом провел по болотистой балке, чтобы, по окон-чании дождя вывести на поляну с другой стороны. Не больно какая хитрость, но и ей не сле-довало пренебрегать.

С погодой на этот раз повезло. Уже на следующий день солнце высушило пологи шат-ров и разбросанную по кустам одежду. Вчерашние, наведенные следы сохранились и под-сохли.

На первый взгляд, уловка должна была сработать. Но если их накроют в лесу в ком-пании послушника, никакими баснями про последнюю волю Филиппа Барнского не ото-прешься.

Неспешно тянулись погожие дни бабьего лета. Заплетались в невесомой дымке летучей паутиной, чтобы уйти навсегда. Настороженный, всегда готовый к отпору отряд, оставался на месте. Но тревога ожидания постепенно смягчалась. Их пока не нашли.

Больной, одолев горячку, начал потихоньку выздоравливать. Роберт не знал, как с ним дальше быть. На помощь неожиданно пришел Гарет. Глядя на прихлебывающего из миски Теобальта, он скрипуче произнес:

–  Выдаст нас монах этот с головой. Только его увидят, всем твоим хитростям цена бу-дет - медяшка.

–  Попробуем тихо пройти в обитель и сдать его братьям с рук на руки.

–  Уверен, что там у бандитов соглядатая нет?

–  А что делать?

–  Он же умер.

Роберт озадачено посмотрел на Гарета. Не далее как сегодня утром тот излазил все ок-рестные кусты и полянки в поисках дикого чеснока. Старый слуга искренне полагал, что похлебка из зайчатины с чесноком поможет выздоравливающему куда лучше, нежели постные травки Соля.

–  Чего уставился?
– непочтительно осведомился Гарет у Роберта.
– Я же не зарезать его предлагаю.

–  Говори толком!

–  Послушник наш, аккурат с меня ростом и в плечах такой же.

Действительно, сильно исхудавший Теобальт сравнялся с Гаретом комплекцией.

–  Рубашка, гамбизон запасные у меня найдутся. Кольчуга легкая тоже есть. А вот на-счет штанов не взыщи. Штаны у меня одни.

Ха, штаны! То - не проблема. Найдутся. Сапоги у послушника, кстати, были свои.

Опытный воин, собираясь за ворота обители, отказался надевать приличествующие монаху сандалии и отспорил у отца келаря свои старые сапоги, служившие ему всю дорогу верой и правдой.

Оставалось узнать мнение самого Теобальта.

Проведенные в яме дни и лихорадка не прошли для него бесследно, но больной несо-мненно поправлялся. Когда к нему подошел Роберт, Теобалът подбирал корочкой остатки похлебки со дна котелка. Выбрав все, аккуратно доел кусочек хлеба и отставил в сторону чистую посудину. На Роберта глянули темные, глубоко запавшие глаза, в которых светилось понимание:

–  Уходить мне надо. Я среди вас, как белая девка среди сарацин.

–  В обитель?

–  А куда еще?

–  Нe подумал, вдруг и там у разбойников есть глаза и уши?

–  Думай, не думай - деваться все равно некуда.

–  Мы тут с Гаретом прикинули: его доспех тебе как раз в пору будет. Рубашку, штаны найдем.

–  А морды запасной у вас нет?

–  Своя сгодится. Ты не рябой, не кривой. Примет особых не имеешь. Вот только голо-ву и бороду придется обрить.

–  Кто ж я буду после этого?