– А где Фьялар? – спросил он Бобби, - у него телефон не отвечает.

– Фьялар на концерте народной музыки, - рассмеялась Маша, - нам Делия сказала. Неожиданно укатил на север в волчью глухомань. А Делию мы оставили в хищных лапах Вэйнврайта, он собирался проводить над ней научные эксперименты. С ее полного согласия, понятное дело.

– Кстати, о Вэйнврайте, - вспомнил Бобби, - он просил тебе передать. Тебя Кадир ищет. Для чего и зачем – не знаю.

Войцех нахмурился, он хорошо представлял себе, зачем мог понадобиться Ал-Асмайю. Так скоро…

По лицу Мелисенты пробежало тревожное облачко, и Малкавиан усилием воли прогнал из головы мысли о Шерифе. Не сейчас.

Легкое вино сделало свое дело, беседа становилась все более непринужденной. Маша расспрашивала Мелисенту о школьных делах, и Войцех снова чертыхнулся про себя. Он вообще забыл, что у принцесс бывают занятия кроме посещения рок-концертов и романтических прогулок с вампирами. При упоминании школы Мелисента снова помрачнела, но Войцех не придал этому значения. Школу, по его мнению, любить вообще было невозможно.

Разговор плавно перешел на сравнение школьной и университетской программы. Выяснилось, что Бобби как раз пишет реферат по Наполеоновским войнам, и его мнение о причинах поражения французской армии в корне не совпадает с тем, которое Мелисента только сегодня почерпнула в школьном учебнике.

– При чем тут зима? – возмущенно заявил Бобби, - Наполеон, по-твоему, был необразованным болваном, не знающим, что в России зимой холодно?

– Ну, может, он не думал, что настолько… - протянула Маша.

– А ты вообще должна это знать лучше всех, - фыркнул Бобби, - кто из нас русский?

– Никто, - рассмеялась Маша, - я вообще еврейка. И в Питере с двух лет не была, так что о русских зимах знаю не больше тебя. Вон Войцех и то, наверное, знает лучше, он поляк.

– Литвин, - поправил Войцех, - но польской крови во мне, и вправду, даже больше. Полячки младые в нашем роду через поколение в жены брались.

– Ну и что ты скажешь о русских зимах? – не унимался Бобби, - могли они победить Наполеона, или для этого понадобился гений Кутузова?

– Гений Кутузова? – голос Войцеха оставался спокойным, но в глазах полыхнуло холодное ледяное пламя, - В чем, это, сударь мой, выразился непревзойденный гений Светлейшего? Уж не в том ли, что он без всякой пользы войска под Бородино положил, а потом Москву без боя сдал? «Генералу Морозу» он доверил за себя сражаться? Так ведь и русская армия по дороге от Тарутина к Вильно две трети от мороза и болезней потеряла. Мерзлую конину ели, сухарей штаб-офицерам недоставало, не то, что нижним чинам. На Березине по раненым и женщинам картечью били, а Бонапарт-то все равно ушел. А все почему? Чичагов ему как бельмо в глазу был, завистью да местью Темнейший лис исходил. Неприятеля выпустил, зато соперника подставил. Мне Денис Давыдов еще до Березины рассказывал, как Кутузов к адмиралу гонцов слал, подложные даты на письмах ставил. «Третьего дня из Копыся вышли, следуйте к Борисову». Тьфу!

Вилка, сломавшись со скрежетом, жалобно звякнула по тарелке, оставив в побелевших на костяшках пальцах согнутый черенок.

Маша выразительно кашлянула, и Войцех с ужасом посмотрел в расширившиеся глаза Мелисенты. Сердце остановилось, дыхание замерло. Еще минуту, пока висело напряженное молчание, Шемет отчаянно восстанавливал его.

– Это записки моего прадеда, - тихо сказал он, - того, чей портрет у меня на стене. Мы так похожи, что я привык представлять себя на его месте. Вот, увлекся…

Мелисента рассмеялась и наградила его легким поцелуем в щеку.

– Ты бы на его месте тоже был героем, я знаю, - шепнула она, - только больше не пугай меня так, пожалуйста.

Войцех кивнул.

От пережитого его замутило. Кровь бешено застучала в висках, атрофированный желудок отказывался держать выпитое вино, а контроль над телом стремительно уходил. Войцех, наскоро пробормотав извинения, выскочил из-за стола, Бобби, поймавший умоляющий взгляд Мелисенты, выбежал за ним.

В туалете Войцеха вывернуло кровью. Алые капли пота выступили на лбу, покрыли испариной верхнюю губу. Он плеснул себе в лицо водой, торопливо смывая кровь, тут же розовыми каплями забрызгавшую раковину. В зеркале увидел Бобби за спиной.

– Тебе помочь?

– Спасибо. У меня сегодня все с собой, - Войцех достал из кармана пакетик и жадно припал к горлышку губами.

Бобби покачал головой, оторвал полосу от бумажного полотенца и принялся вытирать раковину.

– Я не это имел в виду, - сказал он, - хотя, в случае крайней необходимости…

– Прости, я не в себе. С друзьями не бывает достаточно крайней необходимости.

– Еще раз. Я чем-то могу помочь?

– У меня мозги не работают. Придумай что-нибудь. Не оставляйте ее сегодня наедине со мной – это опасно.