— Мы тоже так подумали, дорогая, — согласился со мной Альбус. — Но все же, факты остаются фактами.

— И что вы намерены делать? — поинтересовалась я у обоих. — Ведь если это сам Том, то он не остановится, пока не закончит то, что начал.

— Ничего, Адрианна. Просто наблюдать, — спокойно произнес Альбус. — Северус и так сделал все возможное, чтобы никто не смог добраться до камня.

— А как же мальчик? — удивилась я.

— Он под защитой, не беспокойся, — ответил мне Альбус. — Северус за ним присмотрит.

— Все это наталкивает только на одну мысль, но она невозможна, — сообщила я. — Я всё же постараюсь прислать пару мракоборцев для подстраховки твоего зельевара, — ухмыльнулась я и, попрощавшись, вышла из кабинета.

Я уже спускалась по лестнице, когда чья-то рука схватила меня за локоть. Я отдернула ее и повернулась, передо мной стоял Северус.

— Я хотел с тобой поговорить наедине, — попросил он и пристально посмотрел на меня.

— У меня нет времени, чтобы вести с тобой беседу по душам, Северус, — резко ответила я и направилась в сторону выхода.

— Нет, ты все же поговоришь со мной, Анри, — прошипел Северус и, схватив меня за запястье, потащил по коридору.

— Отпусти меня немедленно! — приказала я ему. — Я буду кричать! Это не смешно!

— Кричи сколько угодно, — фыркнул он.

Мы спустились в подземелье и подошли к его кабинету. Северус открыл дверь и толкнул меня внутрь.

Я чуть не напоролась на парту, меня всю колотило от поведения Северуса, да и в подземелье было холодновато. Я не понимала, что на него нашло, почему он так себя ведет.

— Я жду, Северус, твоих объяснений! — выкрикнула я и отошла от него на безопасное расстояние. — Что ты себе позволяешь?!

— Я устал от твоих мучительных хождений по лезвию, — зарычал он. — То ты появляешься, то исчезаешь. Мне надоело это, Анри! — Сказав это, он опять налетел на меня и, схватив мои запястья, сильно сжал их до боли.

— Ты делаешь мне больно, Северус! — предупредила я его и хотела освободиться, но мне не удавалось, его стальная хватка просто заковала меня.

— Я делаю тебе больно? А ты не задумывалась о моих чувствах? — прохрипел Северус.

— Перестань, сейчас не самый подходящий момент, чтобы выяснять отношения, — возразила я.

— О нет, моя дорогая! Я устал! Я больше не намерен внимать твоим очередным манипуляциям. Мне это осточертело, Анри! — заявил Северус.

— Тогда, может, прекратим этот стриптиз души! — отрезала я. — И разойдемся!

— Не смей так со мной разговаривать! — зарычал он.

— Ну, а что тогда? Что ты можешь мне сделать Северус, ты же трус! И всегда им останешься! — ляпнула я, не подумав.

Это сильнее его взбесило, он схватил меня и прижал к холодной стене. Я слышала его тяжелое дыхание, его нервно стучащее сердце. Северус очень жестко схватил мой подбородок и сжал его пальцами.

— Не смей меня так называть! — зарычал он мне прямо в губы и, сильнее сжав мой подбородок, припал к моим губам.

— Отвали, Северус! — закричала я.- Отпусти меня!

Я хотела оттолкнуть его, но его тело так сильно прижало меня к стене, что я просто физически не могла этого сделать.

Северус просто вырывал у меня поцелуй, я стала отпираться, но он не отступал, сжав пальцами мою шею и с силой припав к моим губам, стал их терзать. Он прикусил мою губу, и я почувствовала знакомый железный привкус крови.

— Северус! Не смей! Я убью тебя!

Я кричала, отбрыкивалась, но это лишь забавляло Северуса.

Одним рывком он схватил меня и посадил на стол, завел мои руки за спину и, заклинанием завязал мои запястья. Я уже не звала на помощь. Из моих уст слышалось лишь «нет, не надо, нет». Я поняла, что он будет со мной делать. Но это лишь больше его раззадоривало.

— Северус, прошу, не надо! — уже просила его я.

Как вампир, клыками Северус впился мне в шею поцелуем, спускаясь губами все ниже, пока не дошел до моей груди. Он разорвал мою рубашку, отвел вниз чашечки лифчика и начал расцеловывать грудь, легонько поддевать языком мои возбужденные сосочки.

— Девочка моя… сладкая, — шептал он, не отрываясь от меня.

Я кричала, что мне больно, что мне не нравится, чтобы он прекратил, но Северус слышал другое — паузы между словами все больше, дыхание все глубже.