— Я всегда думала, что пришельцы, это такие гуманоиды, знаешь, как рисуют в детской книжке, зеленые человечки с большими глазницами…

— Думаю, что это тоже своего рода обман. Люди есть не только на Земле, просто те, у кого нет возможности добраться до других, предпочитают думать, что они одни во вселенной. Но не суть. Возможно, нам просто повезло, что мы оказались одним видом, а, может, это чей-то… замысел, но… Матэ хотели сохранить себя, выжить и они сделали это… Через нас с тобой.

— Я вот… Знаешь, иногда думаю, что они действительно добились своего, вот только… как-то слишком много народу погибло из-за того… Меня все это… удручает.

Голос девушки звучит настолько печально и отрешенно, что у меня сжимается все в груди от осознания того, что я не могу ничего поправить и не имею возможности как-то помочь. Ведь то из-за меня все...

— Люси… Что тебя волнует? Ты можешь мне сказать все как есть!

— Когда ты был под воздействием чипа, ты говорил, что я «самка» для продолжения вашей… династии или как она там называется… — Она привстала и, перевернувшись на спину, посмотрела в потолок. — И вот теперь мы здесь, вместе… Получается, что выполняем их волю… по сути. Выполняем то, ради чего столько народу погибло, в том числе они сами…

— Я разделяю твои сомнения, — кивнул я, — мне тоже не по себе от всего этого, но знаешь… Мой отец всегда говорил, что раз нам повезло найти во вселенной такой же вид, нужно объединяться с ним, а не пытаться уничтожить его. Ведь мы по сути одинаковые, у нас похожий генетический код, так что мы должны бороться за наше общее выживание, какая разница на какой планете. Нашей уже нет, но мы уже продолжились здесь, и то, что в тебе есть какая-то часть мате, уже говорит о том, что у нас все получилось. Мы выжили, сохранили свой род, пусть даже растворившись в вас, но от этого мы стали только сильнее. Большинство этого не понимали. И не поймут никогда. Мы, мате, безупречные — мы пошли по пути интеллектуального развития, а когда спохватились, было поздно… Наши способности к размножению стремительно снижались. Объединившись с вами, мы приобрели сильные, выносливые гены… Вместе мы сила. И как жить дальше, будем решать только мы — воевать или жить в мире. Все зависит только от нас.

— Но ведь со станции спаслись и другие безупречные…

— Без контроля Оракула — они ничто. Правы были те, кто хотел его уничтожить, его контроль перешел все возможные границы…

— Странно, — протянула Люси, — ведь это всего лишь машина. С чего бы ему бороться за власть, ведь именно поэтому он хотел все и вся контролировать?

— Да, но это была не совсем машина. Это самообучающаяся интеллектуальная система, которая может анализировать и делать выводы исходя из своего опыта. Он решил, что власть — это то, к чему надо стремится любой ценой, исходя из того, что видел и фиксировал на протяжении пятисот лет на станции…

— Контролировал и полностью порабощал умы безупречных!

— Видишь, для его отключения была нужна моя кровь, как и для его полной активации. Каждый раз, когда приходил новый лидер, он настраивал Оракула под себя, а наместник хотел манипулировать лидером… Это была сложная комбинация, но она удалась… если бы не Зейн. До сих пор не могу понять, что с ним случилось… Теперь мы этого уже не узнаем…

— Ну что с ним случилось понять нетрудно, — улыбнулась Люси. — Он влюбился, просто влюбился в твою сводную сестру… И она, любовь, сотворила с ним… все эти изменения… Ты совсем ничего о них не знаешь? Думаешь они погибли?

— У меня все силы ушли на генератор силового поля, — я качаю головой, отворачиваясь, чтобы не показать своей слабости. — Я думал, что его хватит и на соседнюю шлюпку, но выбраться удалось, по-видимому, только нам с Берманом. Я и в себя-то пришел, спустя трое суток, после того, как Энди удалось кое-как завести аппарат и вывести нас оттуда…

— Да, ты говорил, что вы долго пытались выжить вдали от наших, — кивнула Люси и погладила меня по щеке. — Я сначала чувствовала тебя, а потом перестала. Совсем… и надежды было все меньше…

— А собралась от меня уходить, — подначил я ее, укоризненно прищуриваясь.

— Да ладно, я просто обозлилась. На тебя, на решения, которые ты принимаешь у меня за спиной… На наглую Мэг, раскатавшая губу на чужого парня!

— Не сердись… Я, правда, не думал, что ты все это так воспримешь, обещаю, что буду советоваться с тобой во всем, даже какого цвета носки мне надеть…

— Ну вот, опять ты передергиваешь…

— Ничуть! Я готов, правда! Люси… Я хочу прожить с тобой всю жизнь, где захочешь и как захочешь, просто… я думал, что тебе нравилось там, за стеной, ты вспоминала не раз, наши первые деньки и прогулки на вылазках… Мне казалось, что ты тоже хочешь этого, если бы я думал, что ты против…

— Я не против… Ты… тоже прости меня, я иногда… бываю резковатой…

— О, да, зато я отлично научился уворачиваться от летящих мне в голову предметов. И я люблю тебя, за это в том числе!

— За то, что со мной ты становишься более ловким и выносливым?

— За то, что со мной ты не боишься быть собой…

— Ооо, Риз, теперь я чувствую себя виноватой… — она села в позу лотоса на кровати и закрыла глаза ладошками. — Ты такой хороший, а я побила всю нашу посуду…

— Это все ерунда… — Я привлекаю ее к себе, и, поцеловав в макушку, поглаживаю по спинке. — Меня тоже иногда тревожат все эти вопросы — кто мы и как будем жить дальше. И, знаешь, что? То, что мы живы, дает нам шанс доказать, что все, кого мы потеряли, погибли не зря. В память о них, мы построим на этой планете свой мир, далекий от войн и смерти, сделаем все, чтобы этот ужас не повторился. Чтобы никто не смог контролировать нас и диктовать нам условия выживания…