Листая блокнот, я наткнулся на незнакомое лицо. Обычно Люси рисовала абстракции, понятные одной только ей, и хотя я знаю, что она умеет рисовать совершенно все — от природы до лиц, но рисунки ее, чаще всего, были скорее похожи на чьи-то галлюцинации. Потому новое лицо привлекло мое внимание. Этого мужика я никогда раньше не видел, во всяком случае в Бесстрашии его точно нет. Где она могла его видеть? Если это фантазия, то какая-то уж слишком материальная, вряд ли она нафантазировала маленький едва заметный шрам, пересекающий его правую бровь, выразительные глаза, уверенный взгляд и... что-то еще, чего я не могу понять. Но то, что это не абстракция, а вполне себе настоящий человек, я верю охотно. Несмотря на шрам, парень выглядел слишком... безупречно, и отсюда возникает вопрос — она что? Где-то встретила парня-безупречного? Не он ли сподвигнул ее вести прибор, а я то грешил на Гилмора, который последнее время ей прохода не давал, а тут, оказывается, вот как… И что теперь с этим счастьем делать?

Да в принципе… только бы нашлась! Только бы она к безупречным не попалась… Если это они, то это точно конец…

Маленькая ручка тянется через перила и вытаскивает почти полностью сгоревшую сигарету из пальцев. Выкинув ее, ладошки смыкаются на животе и сразу захотелось глубоко вздохнуть, как от облегчения. Кроша прислонилась щекой между лопаток и, я знаю точно, прикрыла глаза.

— Ты обещал мне, — непривычно тихо говорит она прямо в спину. Слишком долго у нас были маленькие дети, и Эшли ночью говорит тише, по привычке, оставшейся с тех пор, когда было тяжело, но зато так просто…

— Я знаю, Крошь. Просто… невыносимо думать, что она далеко.

— Если бы ты только знал… Эрик, я бы все отдала…

— Не говори так, не надо. Мы оба знаем, на что пошли бы, но… Ты думаешь, это я виноват?

— Есть ли смысл искать виноватого, родной? Все мы приложили к этому руку. С ней могло случиться подобное и в простом рейде…

— Да, но она была одна и везла прибор! Одна! — не сдержавшись, я все-таки срываюсь на крик, а Эшли, разомкнув объятия, отвернулась.

— Не надо кричать, нам всем непросто…

— Меня эта неизвестность… просто убивает, — не узнавая свой голос, хриплю я из-за того, что горло сдавило. — Что с ней, где она… Я думал Гилмор что-то может знать, а он… В лазарете уже столько времени! Кто его просил ввязываться в драку, я сам бы этого мудака услал бы подальше отсюда за то, что он с девчонкой Тревис сотворил, ну нахрена этот бедовый парень к нему полез?

Джая бесстрашные нашли возле Ямы, вроде как он пытался добраться от рингов до лазарета и потерял сознание. На самом деле было видно, что его принесли и положили туда, ни на рингах, нигде больше не было следов того, что происходил какой-то бой или спарринг. Младший сын Ворона ввязался в бои без правил, по характеру повреждения я сразу это понял. Колин, угрюмый и жестокий переходник из Эрудиции, разбил ему голову до трещины в черепе, и теперь Джай лежит в медкорпусе и ждет своего приговора. Врачи говорят, что шанс всегда есть, но в случае Гилмора он настолько призрачный, что спасти его может только чудо… Впервые в жизни у меня шевельнулось что-то, похожее на уважение к этому оболтусу, полез девчонку защищать, жаль, что едва ли не ценой своей жизни…

— На его месте так поступил бы любой мужик, — печально пробормотала Эшли. Видеть жену в таком подавленном состоянии тяжелее, чем решать навалившиеся проблемы вместе взятые. — Мия одна из их компании, они ведь росли все вместе, да еще и Анишкина сестра… Вроде как даже родственница…

— Узнавала последние новости у Сани? Есть изменения?

— Нет, стабильно тяжелое состояние… Док говорит, что это последствия черепно-мозговой травмы…

— Урод этот Колин Месснер, бл*! А как долго маскировался под нормального! Лучше бы мелкая Тревисов отцу все рассказала, уж Вайро не стал бы подставляться, отдубасил бы, а потом сослал на рубежи, а что этот хилый мальчишка Гилмор мог сделать с бесстрашным под допингом? Как Сани? Сильно психует?

— Сказала, что этим должно было кончиться. Все свободное время проводит в лазарете, причем сидит в коридоре и смотрит в одну точку. Это на нее совсем непохоже, лучше бы она психовала и ругалась…

— Черт, вот как навалится все… Еще и от Алекса новости неутешительные приходят… Они уже два раза отбивали атаки на полигоны с воздуха, активизировались то ли безупречные, то ли недовольные опять набрали силу… Мне все это совершенно не нравится, а тут еще… и Люси пропала.

— Алексу надо бы подмогу послать, а людей мало совсем, посылать-то некого…

— Пока Вайро туда отправлю вместе со всей старой гвардией, кто еще жив, пусть он посмотрит, что там за еб*тня… Твою мать, не вовремя они малявок с собой забрали, когда такие дела творятся! Вот не вовремя! Что им тут-то не сиделось?

— Лекси скучает по детям, Эрик! Она мать, ее понять можно…

— Но не в ущерб их безопасности…

— В тебе сейчас говорят совсем иррациональные чувства, родной. Откуда им знать об угрозе со стороны недовольных, ведь последнее время все было тихо!

— Да уж, пришла беда… Черт, черт, черт, да как же все, — рука против воли зарывается волосы, пальцы сводит судорогой, и они вгрызаются в голову, принося мимолетное облегчение, — где же Люси, где? Я не могу, не могу больше находиться в подвешенном состоянии, только бы знать, хотя бы, жива она или нет…

— Девочка выросла, и хоть я сама готова свихнуться от беспокойства, я думаю, нужно верить, что она справится. Она жива, я почувствовала, если бы… это было не так.

— Да, она жива… Жива, я тоже это знаю. Узнать бы, где она… можно было бы со всем справиться…