Когда я проснулся, в глаза бросилось прекрасное лицо Акари, моей сводной сестры.«Доброе утро, брат», — сказала она, стоя на четвереньках и нависая надо мной, Тору Акюрой. Из подушки торчал глубоко вонзенный в нее молот Акари. Долгое время мы с ней, брат и сестра, скитались по послевоенному Фербисту, живя сегодняшним днем, но вконец обнищавшая Акари больше не могла меня выносить. «Работа — для неудачников», — говорил я сам себе, отправляясь в горный лес на поиски пропитания, но тут что-то шевельнулось глубоко в траве. Я ожидал увидеть что угодно, вплоть до яростной фейлы, но вместо этого передо мной появилась миниатюрная девочка. «Н... нападать?» — спросила одетая в черное таинственная девочка с гробом на спине, глядя на меня большими фиолетовыми глазами. Так я встретился с Чайкой, и мой мир вновь пришел в движение. (с)
Реквизиты переводчиков
Над переводом работала команда RuRa-team
Редактура: Бурда
Эдит: IzeNik
Перевод с японского: arknarok
Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:
Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:
Для желающих отблагодарить переводчика материально имеются webmoney-кошельки команды:
R125820793397
U911921912420
Z608138208963
QIWI-кошелек:
+79116857099
Яндекс-деньги:
410012692832515
PayPal:
paypal@ruranobe.ru
А так же счет для перевода с кредитных карт:
4890 4943 0065 7970
Версия от 23.12.2016
Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров
Начальные иллюстрации
Пролог. Рождение апостола
От беспощадного грохота вздрогнули не только барабанные перепонки, но и все тело.
Он обернулся и увидел, как по склону съезжает огромный цилиндр. Слишком огромный, чтобы разобрать, насколько он далеко. Двигаясь, он гнал перед собой клубы пыли и волны оползней. И уже скоро черное цунами докатилось до подножья.
Летающая крепость.
Название говорит само за себя — это буквально целая крепость, умеющая летать.
Сильнейшее и крупнейшее оружие, когда-либо созданное на Фербисте.
Из-за немыслимого расхода топлива оно используется лишь в крупнейших операциях.
Когда на поле боя появляется гигантская массивная крепость, люди на ее фоне кажутся букашками. Если она падает, ей необязательно даже приземляться на людей — ударной волны и разбросанных камней хватит, чтобы убить человека. Крепость наводит ужас одним своим существованием.
И сейчас одна такая падает. Прямо на него.
Закрывая все поле зрения.
Совершенно невероятная картина — на него словно ехала отвесная стена.
— !..
«Что же делать?» — на мгновение мелькнуло сомнение.
Пожалуй, его следовало похвалить за отвагу хотя бы потому, что им не овладел ужас при виде неумолимо приближающейся погибели. Сознанием на секунду завладели посторонние мысли — как лучше поступить? как правильнее отреагировать? — и отвлекли внимание от врага.
Тот не упустил возможности.
— Кх?!
Сначала он ощутил удар по руке.
Затем по локтю прокатилась волна жара… и только потом пришла боль собственной персоной. Но происходящее настолько выбивалось за рамки обыденного, что она показалась куда слабее, чем он ожидал.
Отрубленная половина руки издевательски прокрутилась в воздухе.
В другой день он бы ни за что не уступил такому врагу.
Против него заурядный рядовой: двигается так себе, оружие и броня — стандартные армейские… к тому же произведенные в последние годы войны, когда качество материалов стало неуклонно падать. Во время войны и еда, и вооружение делались из чего попало, и мало что настолько красноречиво говорило о второсортности бойца, кроме приверженности грубым поделкам минувшей поры даже в мирное время.
Но и тренировочный меч без кромки способен по неосторожности отрубить пару пальцев. Даже у дилетанта может случайно получиться удар, который мастера оттачивают годами.
— ?!
Противник и сам удивился при виде отрубленной им руки. Вряд ли он ожидал, что сможет настолько ровно отсечь ее. Друг на друга наложилась не одна случайность.
И именно потому война и страшна.
Однако сейчас не время жалеть о потерянной руке.
Оползень уже совсем рядом.
И затем…
…
— …
Время вдруг перескочило.
Тьма.
Он очнулся сидящим в углу темной комнаты.
Где он?
Он не узнал комнаты. Вокруг слишком темно, чтобы оценить ее размер. Не видно стен. Не видно потолка. Нет ветра — потому он и решил, что сидит в комнате.
Может, комната ему мерещится?
Говорят ведь, что перед смертью у человека перед глазами проносятся воспоминания… Так что же, он умирает? Страх и ужас растягивают последние секунды, прежде чем его сомнет тот самый оползень? Он замкнулся в темнице собственных иллюзий?