– Тогда, наверно, тебе следует нанять их и сэкономить деньги, чтобы не платить мне.

Если я думал, что его лицо не может стать еще краснее, то был неправ.

– Посмотри, как ты со мной разговариваешь. Возможно, сейчас ты живешь самостоятельно, но не забывай, что мое имя также стоит на документах, – предупреждает он. – И если я захочу, то смогу продать этот дом.

Я впиваюсь ногтями в ладони.

– Я уверен, что это работает именно так, учитывая, что на документах стоят оба наших имени.

– Отведи меня в суд и узнаешь, – жуткая ухмылка расплывается на его лице. Он знает, что получит меня там, где хочет, чтобы я находился. – Сейчас я хочу, чтобы ты в понедельник заглянул в мой офис, таким образом, мы сможем поговорить о часах, на которые ты претендуешь и какие у тебя планы для поступления на юридический факультет.

Я открываю рот, чтобы сказать ему идти к черту, но его угрозы раздаются эхом в моей голове. Мой отец – один из самых высокооплачиваемых адвокатов в стране не просто так. Если он отведет меня в суд, то выиграет в мгновение ока, как он побеждает во всех своих делах.

Он самодовольно усмехается.

– Увидимся в понедельник. Повеселись на своей вечеринке. Она будет твоей последней, – кричит он через плечо, прежде чем уходит.

Я не двигаюсь, пока не слышу, как закрывается входная дверь. Тогда я отклеиваю свои ноги от пола и направляюсь вниз, чтобы выпить столь необходимый напиток.

Я опрокидываю стопку «Bacardi», когда раздается звонок в дверь. Вытирая свои губы тыльной стороной ладони, я иду в прихожую и распахиваю входную дверь.

И после этого я чувствую себя в двадцать раз лучше.

Грей и Луна стоят на моем крыльце, держась за руки. Хотя это не то, что успокаивает неугомонное покалывание внутри меня.

Виллс стоит прямо позади них, в кожаной куртке, громоздких красных сапогах, и приталенном черном платье, которое демонстрирует ее чертовски сексуальное тело. Ее каштановые волосы спадают на плечи, на ней нет ни капли косметики, и она жует свои блестящие губы, пока ее взгляд блуждает по мне.

Боже, она выглядит чертовски красиво. Мне просто хочется взять ее в свою комнату и удерживать ее там всегда... То, что я буду с ней делать... снова и снова и снова ...

– Мы привезли подарок, – говорит Грей, и на глупую секунду, я думаю, что он говорит о Виллоу. Затем мне удается вытащить голову из своих похотливых мыслей, и я понимаю, что он держит бутылку виски.

– Спасибо, мужик, – я беру бутылку, делаю шаг назад и показываю жестом проходить внутрь.

Когда проходит Луна, она стреляет в меня взволнованным взглядом, прежде чем Грей хватает ее за руку и тащит в сторону кухни.

Какого черта это было?

Вытесняя беспокойство из своей головы, я поворачиваюсь к Виллоу, мои губы дергаются в ухмылке.

– Привет, принцесса. Давно не виделись.

Она улыбается без особых усилий, заставая меня врасплох.

– Я знаю. Нам нужно прекратить это делать.

– Делать что? – спрашиваю я, растерянный ее радостью. Я имею в виду, не поймите меня неправильно. Я рад, что она выглядит счастливой, а не нервной, но мне интересно, почему.

Может быть, она решила выехать из дома.

Эта мысль заставляет мою улыбку вернуться.

– У тебя, кажется, хорошее настроение, – говорю я, когда она проходит мимо меня в прихожую.

– На самом деле, нет, – она пытается снять с себя куртку и швыряет ее на вешалку, но промахивается примерно на десять футов. – Или его не было примерно час назад.

– Что произошло час назад? – как только слова покидают мой рот, свет от люстры над нами проливается на ее лицо, выделяя ее остекленевшие глаза. – Ты пьяна.

Она держит свой указательный и большой палец в дюйме друг от друга.

– Может быть, чуть–чуть.

Виллоу пьет не много и определенно не заранее, так почему она начала сегодня вечером?

– Все в порядке?– я наклоняю голову ближе к ней и понижаю свой голос. – Ты обычно не пьешь.

– Я знаю. Но у меня был ужасный вечер, и практически была паническая атака, так что, когда Грей принес эту бутылку виски, я... – она лениво поднимает и опускает плечи. – Я думаю, что я – пьяница. Но я не так удивлена этим. В смысле, что уже натворила кучу плохих вещей, во всяком случае, так же, как и моя мать, так что может значить еще одна?

– Во–первых, ты ничем не похожа на свою мать, – говорю я, желая, чтобы она прекратила говорить подобное. – И во–вторых, почему у тебя была паническая атака?