Митька повел ободранным носом, поморщился:

— Так то ж когда было! Мы уже помирились.

— Ну конечно! До первой ссоры.

— Не-е, дядя! — вмешалась стоявшая рядом с Митькой Нюрка. — Они ж, и правда, больше не дерутся. Мы Митьку воспитываем по кодексу юных строителей коммунизма.

— Митьку? А Петьку?

— Ну и Петьку, — уточнила Нюрка. — Только он не как Митька — первый не задирается. И вообще сознательный.

Увидев, что Петькин отец разговаривает с Митькой и Нюркой, осмелели и другие.

— Правда, дядя, — придвинувшись ближе и глядя и на гостя, попросил Коля. — Оставьте Петьку. Мы ж тут полезному учимся — за пчелами ухаживаем.

— Будем рыбу ловить, капканы ставить, — поспешил добавить Лян. — Отец покажет как.

Тронутый единодушием ребят, стерший Луковкин засмеялся и, обняв Петьку с Нюркой, сдался.

— Ну раз уж вам, галчата, без него не обойтись, пускай остается. В больницу-то к матери все равно не пускают. Лагерь закрыли. А в городе болтаться без дела и впрямь нечего.

Обрадованные мальчишки тут же затеяли неистовую возню — подбрасывали ноги выше макушек, носились по двору, ревели медведями, кукарекали. Взрослые, глядя на них, только смеялись да покачивали головами. Однако потом отец подозвал Петьку слова и строго предупредил:

— Только знай: если затеешь новый побег, драку или не будешь слушаться Матрену Ивановну и Сергея, на меня не жалуйся. В другой раз не спущу. Заберу домой, закрою в квартире — и сиди под замком до самого сентября…

Провожать машину босоногая команда отправилась в полном составе. Петька по праву родства занял место в кабине. Остальные забрались в кузов.

— Видал, как я ловко забросил словцо? — толкнув локтем Ляна, похвастался Митька. — Кабы не я, не видать бы вам Петьки.

— Ох, ты! — насмешливо фыркнула Людка. — Если хочешь знать, так ваш разговор с Петькиным отцом — одна комедия. Все решили без вас.

— Так тебе и поверили! Чего врешь? — накинулся на соседку Коля. — Кто решил-то?

— Да бабушка. Вот кто! Когда вы пошли на речку, я в кладовке возилась, а они с дядей на веранде разговаривали. Все слышно было.

— А что?

— Все. Сначала Петькин отец жаловался. Вот, говорит, прокуда рыжая, подрался, сбежал, а теперь добрым людям на голову навязался. Что делать с таким, ума не приложу. Придется, наверно, запирать в квартире.

— Так и сказал?

— А как же? Только бабушка ему на это свое: ничего, мол, он парнишка уважительный, толковый. И интерес ко всему имеет. Посмотрел бы ты, как он тут про пчел расспрашивал. А насчет того, что сбежал да подрался, тоже не страшно. Из них-то, таких, кто не дерется? И вожатая небось не святая. Сама дите еще…

Людка оглянулась, уселась поудобнее и уже спокойно закончила:

— А потом бабушка посоветовала оставить Петьку на пасеке. Если, говорит, у тебя жена на операции, лучше ничего не придумаешь: и самому облегчение и парнишке польза. Он же тут отдохнет, поправится. Да и тосковать по матери в компании меньше будет.

— И дядя согласился? — спросил Коля.

— Конечно. Чего же еще? Только не сразу. Сначала говорил, что Петька будет обузой. Да разве не знаешь, какая у нас бабушка? Чего рассуждать, говорит! У меня ж тут трое внуков. Одним больше, меньше — ерунда. Да! Не взяла даже денег. Хватит, говорит, и продуктов, которые привез.

Сообщение девчонки Митьку разочаровало. Однако по-настоящему огорчаться он, как известно, не умел.

— Подумаешь! — протянул белобрысый. — Бабка или и — какая разница? Главное, что Петька остался на пасеке. А раз так, надо спеть. Споем, а?

Подавая пример друзьям, он открыл уже рот, набрал в грудь воздуху, но неожиданно подскочил, клацнул зубами и, прикусив язык, взвыл от боли.

— В-в-в-ви-ии… В-в-ва-а! У-у-у!

Всю обедню певцу испортил ухаб. Когда машина выбралась из него и снова пошла по ровному месту, мальчишки и девчонки как сумасшедшие завизжали, захохотали.

— Вот так спел! Вот так потешил, Митек! Да ты не смущайся, пой, пой!

Нужно ли говорить, с каким настроением возвращался Петька на пасеку после проводов родителя?

Тяжелый камень ответственности свалился с души начисто. Никто больше не мог требовать возвращения в опостылевший лагерь, а самое главное — пошла на поправку мать. Разве это не счастье?..

— Ну что? Прокатились? — встретила ребят Матрена Ивановна. — Вот и слава богу. Наводнение, стало быть, кончилось. Теперь и самим в Кедровку сбегать можно, и добрые люди к нам наведаются. Заживем веселее.