– Ты, грязный подонок, заставил меня изрядно помотаться по всей галактике за последние двое суток, и я порядочно устал. Но я привел к тебе тех, кто положит конец твоим преступлениям. Узнаешь их?

И Модо грубо схватил Лимбургера за воротник его отглаженного пиджака и, несмотря на его тучность, легко приподнял с пола и ткнул носом в сторону белых фигур.

– Неприкосновенные свидетели. Они вдоволь насмотрелись на все твои злодеяния с того момента, как мы проникли в эту реальность. И вина твоя неоспорима. Они отправят тебя во внегалактическую тюрьму и предадут самому суровому суду во вселенной. Но сперва, - и Модо недобро склонился к застывшему в оцепенении плутаркианцу, - я рассчитаюсь по долгам. За Марс. За моих братьев. За всех, кого ты убил и замучил.

И с натужным ревом он приподнял Лимбургера в воздух и что есть силы швырнул через всю лабораторию, выплескивая ту боль, что враг заставил его пережить за годы ненавистной и жестокой войны. Лимбургер грузно и сильно ударился о бетонный пол в самом конце помещения и жалостливо завыл. Но Модо уже не замечал его, он ринулся к забившемуся в угол Карбункулу и, не слушая его скрипучих и лихорадочных протестов, поднял за грудки, словно брыкающегося паука, и отправил с размаху туда же с самыми грязными ругательствами, на какие был способен.

Между тем освобожденный от оков Винни уже спешно развязывал вместе с солдатами тугие горячие ремни, стягивающие Тротла. Получив возможность снова двигаться, он с каким-то неестественно хриплым и долгим выдохом обессиленно склонился к коленям, закрывая лицо сгибом локтя. Все его тело покрывала мелкая дрожь, и он тщетно пытался восстановить дыхание. Винни подал торопливый знак солдатам, и один из них оторвал рукав своей куртки и протянул белому. Тот мягко и осторожно заставил Тротла снова приподнять голову и плотно завязал ему глаза, чтобы к ним не проникал никакой свет. Еще один безмолвный знак белой руки, и солдаты передали ему походную флягу с водой. Тротл медленно и тихо осушил ее, не в силах произнести ни звука.

Винни взволнованно и обеспокоенно уперся руками в его плечи и, направив к его голове свои заметно вибрирующие антенны, настойчиво произнес:

– Не отключайся, Тротл! Я не в самой лучшей форме, но я смогу! Слушай меня, давай же!

И он склонил голову, отчаянно желая помочь другу.

Видимо, Винни задействовал марсианский метод ментальной анестезии, отдавая Тротлу свои силы, хоть и сам еле стоял на ногах из-за полученных ранений, и перекрывая его боль, ибо уже через несколько мгновений рыжий вздохнул чуть свободнее и благодарно сжал белому запястье.

– Спасибо, Винс, - чуть слышно выдохнул он слабым осипшим голосом.
– Где Мадлин? Чарли?

– Они целы. Сейчас расправимся с подонками и освободим их. А то тут не спокойно. Отдыхай.

И с этими словами Винни бросился к Модо помочь ему связать и подтащить полуоглушенного Лимбургера и шипящего Карбункула к спокойно ожидающим у входа венерианским свидетелям. Преступники, не поднимаясь с пола, жались друг к другу и смотрели на карателей со страхом и затаенной злобой.

Один из свидетелей, наконец, прервал свое безмолвие и неожиданно низким и тягучим голосом произнес:

– Ваша вина подтверждена с полным бесстрастием и неоспоримыми доказательствами. Вы будете осуждены по справедливому закону нашей вселенной. Уведите подсудимых.

Говорил он настолько спокойно, что все затаили дыхание от властности и силы, исходящих от его слов. Однако Лимбургер, сделав последнюю попытку хоть как-то выкрутиться и избежать кары, недобро произнес:

– Господа, не торопитесь с принимаемыми решениями. У меня есть для вас небольшой, но весьма внушительный презент, от которого вы не сможете отказаться.

И пока хоть кто-то смог отреагировать на эти подобострастные слова, Лимбургер прикоснулся подбородком к чему-то спрятанному в воротнике своей рубашки, и в то же мгновение дверной проем лаборатории с грохотом закрылся опустившейся с потолка и сверкающей инопланетным металлом стеной, которая наглухо перекрыла единственный выход из помещения. Все присутствующие с удивлением уставились на столь неожиданное препятствие, а Лимбургер, наконец, обретя большую уверенность, оскалился и произнес:

– Добро пожаловать в ад, господа! Теперь отсюда никому не выбраться. И не потому что выход закрыт. А потому что через несколько минут вы все умрете. Прошу вас взглянуть вашей смерти в лицо.

И он кивнул головой в сторону дальнего угла, где прямо из потолка, просачиваясь сквозь какие-то невидимые глазу щели, медленно начал клубиться голубоватый дымок, который не растворялся в воздухе, а заполнял его медленно движущейся массой, постепенно приближаясь к присутствующим.

– Что это?
– грозно спросил Модо, с крайним подозрением глядя на новую и совершенно неизвестную опасность.

– Это и есть ваша смерть. Новейшая гениальная разработка доктора Карбункула: сильнейший газообразный яд, убивающий всех, кто дышит кислородом.