– Вы земляне - народ недоверчивый, - по-доброму улыбнулся возница.
– Мне как-то доводилось общаться с одним из ваших. Человек был жадный, скупой и осторожный. Мы проще...

– Не все, - снова мрачно не согласилась я.
– Из какого мира не был бы человек, мы все разные и у каждого свои тайны.

– И то верно!
– согласился со мной Отто.
– Миледи, мы на городскую площадь приехали. Я остановился как-то раз неподалёку от фонтана, поэтому жду вас здесь.

Поблагодарив возницу, я выхватила из сумки небольшую медную монетку, вышла из кареты и поражено застыла, глядя на улицу, именуемую городской площадью. Серая каменная дорожка, по которой было очень удобно ходить на каблуках, невысокие двухэтажные домики осенних оттенков: жёлтые, как листья клевера, оранжевые, тёплого красного оттенка, согревающего только от одного вида коричневого, из соседней булочной с золотым колокольчиком над входом в воздухе пахло яблочным пирогом. Мальчишка пробежал со стопкой газет в руках, выкрикивая последние новости столицы, неспешно прогуливались по зеленому парку, уходящему в зелёный лес дамы со своими компаньонками, сжимая в руках нежных оттеков зонтики, чтобы укрыться от солнечных лучей, сохраняя кожу белоснежной. Над небольшими яркими зданиями возвышалось величественная постройка, напоминающая какой-нибудь религиозный храм в традиционном готическом стиле, откуда доносилось голосистое пение священнослужителя. Сегодня воскресенье, кстати, подумала я про себя. Видимо, у кого-то церковная служба.

Двинулась к серому каменному колодцу, возле которого иногда останавливались прохожие, заглядывали внутрь и уходили обратно. Тоже остановилась, посмотрела и, приготовив монетку, начала думать, чтобы такое загадать. Возвращение домой? Или быть может что-то, о чём я боялась подумать даже в глубине души, но так хотела этого. Желания имеют свойство исполняться неожиданно, поэтому нужно подумать тщательно, чтобы в будущем не пожалеть. Так чего же я хочу? Богатства, власти, любви? Этого всего мне не надо. Или же... Будь у меня власть, я бы смогла изменить в лучшую сторону жизни всех граждан империи. Будь у меня деньги, я могла бы создать приюты, бесплатные столовые для бедных, школы для обучения крестьян. Что может дать мне любовь? В том-то и дело, что любовь может дать мне гораздо больше, но и отнимет всё последнее, что у меня имеется.

Впервые в жизни я не знаю, чего хочу. Вот так я и простояла у фонтана, а потом, кинув монетку, прошептала:

– Пускай боги сами решат, что для меня лучше: деньги, власть или любовь...

Ну, что ж, остается понадеяться, что боги меня услышали и поняли. Вернулась обратно к карете, села в экипаж и мы продолжили путь дальше.

– Миледи, я заметил ваше замешательство...
– начал возница.

– Да, - усмехнулась я.
– Это было сложно в какой-то степени. Ведь я и вправду верю, что желание сбудется. Верю и боюсь... Судьба любит преподносить неожиданные сюрпризы.

– Сбудется, если очень верить, - подбодрил мужчина.
– Главное знать, что хочешь точно.

– В этом-то и проблема, я не знаю...

– Эх, вы женщины!
– рассмеялся Отто.
– Никогда сами толком не знают, что хотят, но чего-то хотят, а нам мужчинам приходится угадывать. Нет, чтобы сесть, подумать хорошенько и сказать «я хочу это»... Так нет же! Надо сделать непонятные намёки и обидеться, что мужчина вас не понимает. Мы мысли читать не умеем.

Откинув голову назад, я громко и от души рассмеялась. Всё-таки есть что-то одинаковое среди всех мужчин и всех женщин в разных мирах. Но ведь это-то и прекрасно!

– Отто, а у вас есть семья? – я смущаясь, задала очень личный вопрос.

– Была, миледи, была, - печальный вздох, но возница продолжил.
– Пожар унёс жизни моей жены и двух сыновей. Я на ночную шабашку уехал, денег тогда не хватало, а жена свечку ночью забыла потушить. Как злой рок... Свеча-то от занавеси далеко находилась, а гореть начали именно шторы.

– Мне кажется это не случайность, - сочувственно произнесла я.

– Это и не случайность, леди Кэтрин, сам уверен. Правда, разве будут городские стражи смерть простолюдинки расследовать?

– Не расследуют?
– полюбопытствовала.

– Не расследуют, - подтвердил Отто и вздохнул.
– Смерть и смерть... Премию получат положенную за то, что съездили установить причину смерти, а человек без семьи остался и преступник на воле.

– А вы ещё говорите, что ваш император ни в чём не виноват. Виноват, Отто, виноват...

– Я смирился, миледи, - возница тряхнул головой и грустно улыбнулся.
– Давно это было. Сейчас бы мои сыновья в армию отправились бы... За Диаларией есть небольшой трактир, там хозяин мой старый приятель, предлагаю остановиться. Дороти сказала, вы с утра не ели, а путь долгий, - сменил тему Отто.

– Хорошо, в трактир, так в трактир, - не стала возражать я. Подкрепиться перед ночью и вправду стоит, к тому же, наверное, Отто тоже голоден.

Кажется, у меня как раз были планы, поэтому самое время приступить к их осуществляю. Извлекла дневник Кэтрин, медленно открыла и начала читать. Прости, Кэтрин, что вероломно вторгаюсь в твоё личное пространство, но мне, правда, нужно знать о тебе хоть что-то. Надеюсь, она сейчас в лучшем месте, чем этот мерзкий мир, где дети мёрзнут и голодают, где избиение считается правильным методом воспитания, где городская стража получает премии, не выполняя своих обязанностей. Что-то напоминает, верно? Подобное и в нашем мире встретить можно, несмотря на провозглашённую свободу, защиту прав и свобод гражданина и человека...

«Сегодня 14 сентября 2770 год по летоисчислению с правления первого императора Империи объединённых королевств Ксирана», - писала девушка. Надо отметить почерк у Кэтрин был тоненьким, красивым и понятным.

Так продолжаем чтение:

«День рождения моей мачехи, который она устроила, я провела, закрывшись в отцовской библиотеке с порцией горячего топленого шоколада за чтением очередного любовного романа. Как жаль, что моя никчёмная жизнь не может походить хоть капельку на то, что пишется в книгах. После внезапной смерти отца, есть веские основания думать об участии в этом печальном событии маркизы Фелисии, жизнь превратилась в преисподнюю».