— Пиши — силс Далг, мастер цеха ювелиров.

— Слушайте меня — и писарь забубнил — что можно, а чего нельзя тому делать в городе. Окончив свое чтение минут через семь, он с кислой миной подсунул бумагу дес Хизе.

— Подпишите вот здесь и вот здесь — указал пером где именно и передал его рыцарю.

Тот размашисто поставил два крестика. Хотя на испанском и французском читал и писал вполне прилично.

— Поздравляю с прибытием в город Роран, владения аллика Грорса, рыцарь — шем! — провозгласил офицер. — Кстати…если захотите продать свой меч, то обратитесь к шемиру3) Корчиру, начальнику гарнизона. Сейчас нужен каждый человек, владеющий оружием, а я замолвлю словечко…

— Поздравляю — закашляся писака.

— Благодарю, месстре шемлик. Теперь я могу идти?

— Да, мастер Далг, наверное, ждет вас на улице. Прощайте, шем дес Хизе!

— До встречи, офицер, — и рыцарь покинул канцелярию.

На улице его действительно ждал мастер и весь отряд, с которым они шли из леса.

— Как я уже говорил, месстре дес Хизе, прошу Вас быть моим гостем, можете оставаться в моем доме столько, сколько пожелаете. Въездную пошлину сейчас оплатят, ройс должен принести деньги с минуты на минуту.

— Я признателен за приглашение, мастер, и непременно им воспользуюсь. — Рыцарь даже немного поклонился.

И — точно — буквально тут же, прибежал незнакомый комиссару подмастерье, передав небольшой кошелек Далгу. Тот вошел в канцелярию, вернувшись на это раз быстро, всего через несколько минут.

— Все, едем домой — мастер неторопливо взобрался на лошадь, и, явно красуясь, повел всех в город.

За крепостными стенами Роран так же производил впечатление. Широкие улицы были заполнены спешащими людьми — военными и гражданскими. Часто встречались всадники иногда — конные отряды. Каменные дома были высотой в три, а иногда и четыре этажа, это, как объяснил мастер, из-за того, что земля стоит очень дорого и семьи отделялись от родителей не в ширину, а в высоту, поэтому крыши зданий были плоскими.

Примерно через полчаса путешествия по переулкам, они остановились возле большого трехэтажного дома, половину первого этажа которого занимала ювелирная лавка. В конце улицы была небольшая площадь и виднелись стены внутренней крепости — Циркура, где, как сказал Далг, находились дома местных управителей, родственников аллика, т. е. аристократов, старших мастеров Гильдий, главный храм Халлага и обитель Верховного клерика Рорана.

Попасть в Циркур было заветной мечтой многих семейств города, но это было далеко не просто: нужно или оказать аллику особую услугу, или отличиться на войне, или купить землю, которая там стоила около десяти тысяч золотых. Для сравнения — стоимость хорошей лошади была порядка одной местной золотой монеты — корбуса.

— Вот мы и дома, — мастер спрыгнул с коня и постучал в небольшую дверь рядом с лавкой. С ним остались только два рейсена — подмастерья, жившие вместе с ювелиром, остальные по дороге разбежались по своим семьям.

Через некоторое время дверь открылась, и молодой человек, встречавший их, кинулся мастеру на шею.

— Отец! Ты вернулся! Мы тебя уже потеряли, собирались завтра отправляться на розыски!

Они обнялись, Далг вытирал слезы, юноша откровенно плакал. Когда страсти немного улеглись, мастер произнес.

— Славь, сын мой, Провидение, пославшего мне на встречу шема, которого ты видишь перед собой. Это — месстре Дальент Дес Хизе, благодаря которому я остался в живых и был спасен от плена. Месстре, позволь представить тебе младшего сына — Крарнила!

Парень низко поклонился.

— Прошу переступить порог нашего дома, уважаемый шем!

— Сын, проводи нашего гостя в комнату на втором этаже и распорядись на счет ужина, а я пока займусь лошадьми и имуществом, — старик вошел в дом следом за рыцарем. — Располагайся, месстре дес Хизе, трапеза будет примерно через час.

Оставшись наедине с самим собой, рыцарь, в первую очередь прочитал благодарственную молитву. Пока все складывалось удачно: он нашел кров, хоть и не высокого ранга — но покровителя, приобрел почитателей и узнал много нового об этом мире. Теперь необходимо было определиться с печатью — идти под руку аллика, или остаться независимым. То, что впереди была война — это хорошо, уж в своем ремесле дес Хизе был мастером, тут ему было, где размахнуться.

И все равно оставалась проблема веры! Сражаться за людей — язычников против эли — это не участие в Священной Войне! Кто даст ему благословение на сие деяние? Он сам? И кто ему эти люди? Ведь он не давал обета их защищать! Тем более, еретиков! Сознание рыцаря протестовало. Он не мог биться вместе с язычниками, но они определенно нуждались в его помощи. И сделать правильный выбор приор Командорства пока не мог.

Постучали в дверь. Крарнил принес для комиссара свежую одежду и пригласил его умыться с дороги. В горячую купель рыцарь не полез, вымылся по пояс, побрился и снял повязки. Рука почти зажила, как и шишка на затылке. Запах чистой, свежей одежды, а не кожаного вамбаса, слегка опьянял. После плотного ужина, беседы о пустяках и нескольких кубков хорошего вина, дес Хизе отправился спать.

Утром следующего дня, после молитвы, умывания и завтрака, мастер пригласил рыцаря в свой кабинет.

— Месстре рыцарь, я осмотрел твои трофеи. Из четырех лошадей две достаточно неплохи, предлагаю тебе выбрать одну, а трех продать. Оружие и доспехи ярги, думаю, тебя не заинтересуют — ты их видел, они очень среднего качества. За все ты можешь выручить четыре с половиной корбуса. Если хочешь — продай все сам, а нет — я могу выкупить твое имущество, дабы избавить от лишних хлопот, цена честная, вот, посмотри опись.