И тут раздался взрыв! Похоже, что алхимик слегка переборщил с весом своей самодельной бомбы, полфунта пороха для курицы было явно многовато. В заборе зияла изрядная брешь. Нелетающей птицы не было, только несколько перьев кружили в воздухе. А на месте, где стояла жестянка, сама собой выкопалась неглубокая яма.

Окружающие молчали, приходя в себя.

— Так, — наконец произнес Наместник. Сэфриоль, и ты, хуманг — ко мне в кабинет. Сейчас. Боркуол, заделайте забор. — Лорд повернулся и пошел к зданию. Всадник и алхимик поспешили следом.

В кабинете Лорда разруха не чувствовалась. Там царил идеальный порядок и изящная роскошь.

Нальгорт устроился в своем кресле, впрочем, не предложив этого своему подчиненному и Борнуа.

— Неплохо, — скупо похвалил он изыскателя. — Совсем не плохо! Хуманг тоже может так исчезнуть?

— Да, месстре Лорд, — ответил покрасневший от похвалы Борнуа.

— Тогда, к приезду Лорда — Канцлера, мы организуем показательную казнь. По твоему методу. Справишься?

— Как прикажете, месстре, — алхимик поклонился.

— Значит справишься. Теперь ты доказал мне, что действительно пришел из другого мира. Таких знаний у нас нет. Скажи, ты мог бы перенести их на пергамент?

— Конечно, месстре Лорд!

— Хорошо, но это немного подождет. Теперь ответь, как, обладая таким мощным оружием, вы, в своем мире, не поубивали друг друга, и не извели Цивилизацию? Вопрос тебе понятен?

— Да месстре, — и Ирменг, пытаясь объяснить необъяснимое, принялся описывать последние события Столетней войны.

— Значит, у вас, таким оружием может владеть каждый недалекий хуманг? — спросил Лорд, после путаного рассказа алхимика.

— Именно так, месстре.

— Это очень плохо. Покажешь и научишь кархи Сэфриоля готовить этот порошок.

— Да, месстре.

— Скажи, какое еще оружие своего мира ты мог бы создать здесь?

— Ну… серпентины, веглеры, если будет время и хорошие кузнецы — то кулеврины…

— Объясни, что это?

— Как Вам сказать? Представьте, что есть такая труба, из которой вылетает кусок свинца. Он летит очень быстро, быстрее стрелы, выпущенной из ральбига. Так быстро, что его невозможно увидеть глазом. И за триста, четыреста шагов, может убить закованного в латы рыцаря!

— Сколько времени тебе потребуется, чтобы создать подобное орудие Смерти?

— Около нескольких декад, не меньше. Дело в том, что металлу необходимо время для плавного остывания, а еще…

— Достаточно! — прервал его Нальгорт. — Ты можешь идти, а мы с кархи Сэфриолем еще побеседуем.

Борнуа поклонился и пошел в свою лабораторию.

— Кархи, он силен, этот аллик. Силен своими тайными знаниями! Его надо беречь, но в тоже время и остерегаться! По своей глупости и непониманию он может открыть то, что даст нам огромное преимущество! Внимательно изучи, как он готовит этот "порох". Опишешь все в зашифрованном виде и передашь лично мне! И продолжай внимательно за ним наблюдать. Завтра должны вернуться разведчики из предгорий, которые были посланы искать пресловутый "маяк", а после завтра прибывает Канцлер. Мне не хотелось бы огорчать его плохими новостями. Ступай.

Сэфриоль, молчавший все это время, поклонился, и так и не проронив ни слова, оставил Наместника в одиночестве.

Приезд Лорд — Канцлера Гэенальда стал значительным событием. Сэфриоль сказал, что его собрались встречать все эли города, поскольку такова была традиция. Вдоль дороги, ведущей к городским воротам, в парадный строй выстроилось почти три тысячи существ. Алхимик никогда бы не подумал, что их настолько много, в городе была только стража, которую Старший Всадник называл почему-то гвардией, и около двух десятков Помощников Лорда — Наместника, уезжавших из города на ночь.

Человеческая диаспора тоже была представлена — в виде стоящих на коленях и с преклоненной головой нескольких сотен людей, находившихся в самом начале колонны.

Нальгорт, несколько эли — кархи (что составляли местную производную аристократии), Сэфриоль, бургомистр и Борнуа ждали около въезда в город. Ирменгу объяснили, что вставать на колени ему не положено из-за будущего статуса, чем немало его озадачили.

Наконец, раздался мерный рокот барабанной дроби, и в колонну встречающих вступили первые всадники эскорта. Борнуа не увидел ни развевающихся знамен, ни плывущих на древках штандартов, ни роскошного плюмажа… Все было достаточно скромно. Любой французский барон въезжал в свой майорат гораздо пышнее и торжественнее. Подъехав к Наместнику, всадники остановили коней и расступились. Вперед выступили три эли и встречавшие, а следом Борнуа, склонились в низком поклоне.

— Мы приветствуем старшего кархи, Лорд — Канцлера Гэенальда! — провозгласил Нальгорт. — И просим его и сопровождающих, войти в свои владения, принадлежащие ему по праву победителя и сюзерена!

— Благодарю, Наместник! Я приветствую тебя и всех твоих соратников — переливчатым колокольчиком ответил средний всадник. — А так же и наиболее достойных представителей рода хумангов. — он спрыгнул с коня, подошел к Наместнику и обнял его.

— Рад тебя видеть, Нальгорт!

— Я тоже рад нашей встрече, милорд! Прошу, входите, нас ждут дела и развлечения.