Всё так же сторонясь светлой от фонарей дороги, мы побежали по обочине.

И вот тут, на свободе, нас настиг вопрос: а куда бежать-то?

– А ты разве не видела, как тебя везли?
– совсем по-мальчишески удивился Эрик.
– И даже не знаешь, в какую сторону?

Я задумалась.

– Одно помню точно: сначала мы ехали...

Я снова замолчала, представляя себе город с точки зрения прогнозов синоптиков. Папа у нас давным-давно завёл блокнот для записей этих прогнозов, благодаря чему вся наша семья знала, что основной ветер в нашем городе - юго-западный, редко-редко сменяющийся северо-западным. Что при южном в квартире холодней с нашей стороны - со стороны комнат моей и братьев. Что при западном - к гадалке не ходи!
– обязательно будет болеть голова.

– Мы ехали на запад. Точно, - оживилась я.
– Солнце постоянно было сбоку. И светило с левой стороны. Значит, нам надо идти на восток.

– А как нам найти восток?
– с интересом спросил мальчик.

Я посмотрела на него и улыбнулась.

– Эрик, сколько ты живёшь в этом доме?

– Почти месяц.

– Где встаёт солнце - знаешь?

– Знаю.
– Он немного покрутил головой и указал в нужную сторону.

– Так, план на первые часы вперёд, - деловито сказала я.
– Мы идём на восток, то есть на восход, и, если появится возможность, попробуем найти человека, который нам поможет с мобильным телефоном. Номер братова мобильника я помню наизусть.

Эрик с сомнением посмотрел на дорогу, по которой мы пока правильно, в нужную сторону, как выяснилось, шли - то есть бежали, и вздохнул.

– Ты что?

– Есть хочется, - еле слышно прошептал он.

– Потерпи немного, - вздохнула я.
– Может, повезёт - и найдём такое место, где не только можно перекусить, но и поспать.

Держась той же дороги, мы вышли на шоссе, которое затем превратилось в развилку, перед которой я встала в растерянности. Ну что делать, если я вовсе не помнила дороги! Провалы в памяти, подаренные мне гиеной Диром, отцом мальчика, не давали даже определить, как долго мы ехали.

– Там какие-то огни, - тихо сказал Эрик и зевнул.
– Может, пойдём туда?

– Пойдём, - решительно сказала я.

Через полчаса я несла спящего мальчика, обнявшего меня за шею: пришлось, поскольку он засыпал, спотыкаясь и падая от усталости. Шла злая, как черти, и постоянно прокручивала перед глазами, как мы встречаем какую-нибудь машину, чей водитель окажется добрым самаритянином и отвезёт нас если не в город, то к себе, в дом, где мы сумеем отоспаться... Какая же я счастливая - иногда думалось мне. Иду, таща мальчика, чей вес почти не чувствуется...

Вскоре оказалось, что я вошла в деревню.

Вот теперь я совсем пала духом. Городская жительница, я совсем не представляла, как можно постучать в частный дом - среди ночи - и попросить о помощи.

Я сердито тряхнула головой. А может, пройти деревню и выйти к большой дороге? Нет, здесь есть дома, в которых до сих пор горит свет, но... Я не умею вступать в контакт с незнакомыми людьми и уговаривать их пустить... на постой!

Вздрогнула и прислушалась.

Навстречу мне совершенно точно шли местные жители. Жительницы - судя по звонким весёлым голосам, распевавшим грустную песню про чёрного ворона. Дамы, вероятно, были здорово навеселе, а ещё - явно в возрасте.

Они остановились у одного из домов, и в свете деревенского фонаря стало ясно, что их три. По звонким репликам я сообразила, что две уговаривают третью проводиться до конца деревни, а потом вернуться. Та отказывалась, ссылаясь, что у неё ноги уже не стоят. Две энергичные хулиганки послали её куда подальше, впрочем, не забыв предварительно условиться пойти назавтра "погулять" у четвёртой, и распрощались с подругой.

Они шли мне навстречу, сначала звонко-звонко болтая и смеясь, а потом, кажется, углядели, что кто-то впереди обозначился, и замолчали. А я встряхнула сползающее тело Эрика, чтобы удобней было его нести, и пошла прямо к ним.

– Добрый вечер. Простите, не подскажете, кто нам может помочь?

– А чтой-то случилось-то?
– полюбопытствовала та старушка, что повыше.

– Мы ехали на автобусе в город, - вдохновенно начала я врать.
– И на остановке попросили водителя немного подождать. Мой младший брат... в кустики захотел. А автобус нас не дождался и уехал. А мы... заблудились. Уже несколько часов блуждаем. И мобильный телефон остался в автобусе. Нам бы где-нибудь переночевать, а потом по мобильному позвонить бы. Мы бы потом заплатили, - торопливо добавила я, заметив, что старушки переглянулись.

– От зараза!
– в сердцах воскликнула вторая, пониже.
– Да что ж там за люди?!

Первая прикрикнула на неё:

– Тихо ты! Вишь, малец заснул? Давно ль тащишь его?

– Как солнце зашло, - почти не соврала я, - мы ещё боялись - дождь пойдёт...

– Хватит на месте топтаться, - решила та, что повыше.
– Меня тёть Зоей зовут. Пошли. К Люське (та покивала с сожалением) ты идти не можешь, хоть дом у неё побольше да побогаче моего: у неё там старший сын сегодня напился - орать всю ночь будет, ребятёнка пугать. А у меня лишняя кровать есть - и выспишься на ней вместе с братом. А утром мы тебе любого дитёнка с телефоном поймаем - звони, куда хошь. А то и к соседям зайдём, попросить - язык не отвалится.