Шрифт:
ГЮНТЕР: И я.
ЗОИ: И меня не забудьте! И еще добавьте меня в список девушек, которые хорошо смотрятся в купальниках.
ТЕЙЛОР: Эдисон, а ты чего ухмыляешься?
Эдисон: Извини.
ТЕЙЛОР: Хоуп? Так что ты думаешь?
ХОУП: Я уже не думаю, я знаю. Здесь мне лучше. Погода всегда замечательная, я могу покататься на доске и сходить на йогу, а потом идти на лекции. В университете на букву «Д» Каре это не светит.
ГЮНТЕР: Да уж, там у них только сноуборд и есть.
ХОУП: И у нас лекции бывают на верандах. Наши профессора работали с номинантами Нобелевской премии и сидели возле президентов на конференциях.
ЭДИСОН: Вот именно. Сожаления для слабаков, это не про нас.
ГЮНТЕР: У меня довольно много сожалений…
ТЕЙЛОР: А я ни о чем не жалею. Нельзя постоянно смотреть в прошлое, от этого ничего не изменится. Вперед и только вперед! Мне кажется, Кара достает тебя рассказами про университет на букву «Д» лишь потому, что завидует.
ЭДИСОН: Наверное, жалеет тут лишь она. О своем поступлении в Д-универ.
ГЮНТЕР: «Д-универ»? Дунивер. Звучит, как название для рэп-альбома.
ЗОИ: Я бы не стала его покупать.
ХОУП: И что бы я без вас делала, ребята?
ТЕЙЛОР: Сидела бы тут в одиночестве и кидалась подушками.
ХОУП: Ну, когда Кара вернется из душа…
ЭДИСОН: Она в душе? Я… Мне кое-что надо взять в библиотеке.
ВСЕ ХОРОМ: Эдисон!
ХОУП: Когда Кара вернется, я больше не дам ей ни слова дурного сказать про наш университет. Мне нравится моя жизнь здесь и люди, с которыми я тут познакомилась. Если ее что-то не устраивает в том, как она живет, пусть сама решает свои проблемы. Или получает подушкой в лицо. Надо смотреть вперед!
ТЕЙЛОР: Вот это моя девочка! И да, кстати, когда будешь смотреть вперед, поглядывай еще вниз. Не разбрасывай свои шлепки по комнате.
ХОУП: В шкафу нет места, все завалено твоими тетрадями.
ТЕЙЛОР: Не надо ля-ля, это хорошее вложение! Это книги на будущий год по ценам этого года.
ХОУП: Кто знает… (ее голос заглушается фоновой музыкой, они с ТЕЙЛОР спорят, но слов не слышно)
ГЮНТЕР: Девочки.
ЭДИСОН: Сожаления для слабаков.
УХОД НА РЕКЛАМУ
Глава 20
На круги своя
Я встала у отметки возле кровати Тейлор (она же Скай). Пушистое розовое покрывало небрежно свешивалось до самого пола, а по самой кровати были разбросаны подушки. Часть стены за кроватью тоже была выкрашена в ярко-розовый. Это, кстати, был сюжет прошлой серии – Тейлор хотела покрасить стену по своему усмотрению, по поводу чего у них с Эдисоном вышел серьезный спор. Тейлор всеми способами пыталась «легализовать» покраску стены, чтобы в конце года не пришлось платить штраф за самоуправство.
– Когда Кара вернется, - решительно произнесла я, глядя на Скай, - я больше не дам ей ни слова дурного сказать про наш университет. Мне нравится моя жизнь здесь и люди, с которыми я тут познакомилась. Если ее что-то не устраивает в том, как она живет, пусть сама решает свои проблемы. Или получает подушкой в лицо. Надо смотреть вперед!
Скай одобрительно закивала. Она выглядела совершенно очаровательно, облачившись в юбку цвета хаки, полосатую блузку и жилет. Длинные черные волосы были собраны в низкий хвост.
– Вот это моя девочка! И да, кстати, когда будешь смотреть вперед, поглядывай еще вниз. Не разбрасывай свои шлепки по комнате.
– В шкафу нет места, , - мне оставалось лишь развести руками. Надеюсь, когда я крутанулась в сторону шкафе, указывая на него рукой, юбка взлетела не слишком сильно, - все завалено твоими тетрадями.
– Не надо ля-ля, это хорошее вложение! – Тейлор-Скай прошествовала к шкафу и достала оттуда книгу в мягкой обложке.
– Это книги на будущий год по ценам этого года.
– Кто знает, - так, дальше импровизация, - пригодятся ли они тебе в следующем году?
Несмотря на то, что наш диалог будет не слышен для зрителя, мы должны продолжать говорить.
Гюнтер пожал плечами.
– Девочки.
Эдисон покачал головой.
– Сожаления для слабаков.
– И УХОД НА РЕКЛАМУ! – крикнул в мегафон режиссер.
Мои друзья и родители, стоявшие за спиной режиссера, захлопали в ладоши, как только камеры были выключены. Это был первый эпизод за последние четыре недели, и, в знак поддержки, все мои близкие решили прийти на съемки. Теперь же я улыбалась, глядя на родителей, Лейни, Сета, Остина, Надин, Родни и Лиз.