Днем все было относительно нормально – работа, в которую девушка ушла с головой, отвлекала, времени на раздумья о собственной тяжкой доле не оставалось. По вечерам её пытался как-то отвлечь отец. Да, пожалуй, поход в парк аттракционов был слегка странной идеей, но, положа руку на сердце, Рей с удовольствием слопала три порции сахарной ваты, да и катание на Чертовом колесе – её вечная попытка побороть свою боязнь высоты – прошла на ура. Когда они с отцом снова оказались внизу, Рейла ощутила привычную гордость, что она может держать свой страх в узде. Да, конечно, она, как и всегда, сидела, зажмурившись, но ведь сидела же! И даже не визжала. Ну, почти.

Но вот ночью… Ночью неизменно становилось хуже.

Ей без конца снился огромный ватман, на котором был изображен странный, аляповатый чертеж с жирной оценкой «плохо» внизу. А Рейла сидела перед ним с карандашом в руке и не могла понять, почему её труд так низко оценили, как подправить, какие внести коррективы. И ощущения, те самые – растерянность, обида, боль, как во время их последнего разговора с Джейком, обступали, давили, мешали дышать. Словно все произошло всего пару часов назад, и она снова пытается понять, что же ей делать дальше? Как исправить гребаный чертеж, на каком этапе в её расчеты закралась ошибка?

Через пару дней к этому кошмару добавился еще один, знакомый с детства: вокруг неё бушует синее пламя, а Рейла стоит в центре этого костра, а вокруг абсолютно никого. Протянешь к пламени руку – оно взмывает вверх, позовешь на помощь – рев огня заглушает её крик. А папа далеко, она точно знает, и он не поможет ей – просто не успеет. Её никто не сможет спасти.

Так продолжалось почти всю неделю. Снова и снова Рей просыпалась, дрожа, как от озноба, пока в одну ночь её в привычном огненном круге она… оказалась не одна. И страх исчез, когда сильные руки легли на талию, и знакомый чуть хрипловатый голос, щекотнув дыханием ухо, осведомился: «Скучала, прелесть моя?». А развернувшись, она натолкнулась на знакомый чуть насмешливый взгляд серо-голубых глаз.

Рейла проснулась, рывком сев на кровати. Сердце бешено стучало где-то в горле и на попытку глубоко вздохнуть, чтобы хоть как-то успокоиться, не отреагировало. Подтянув колени к груди, девушка оперлась о них локтями и запустила пальцы в волосы, словно пытаясь собрать разбегающиеся мысли.

Ночная квартира дышала привычной тишиной и непроглядной теменью – шторы Рей всегда выбирала плотные, такие, чтобы свет фонарей около дома сквозь них не пробивался. Ошалело тряхнув головой, Шелдон протянула руку и нажала на кнопку, включая подсветку часов, обретающихся рядом на тумбочке.

Суббота, два часа ночи – она легла всего час назад. Но уже успевшая насквозь промокнуть от пота футболка, в которой Рей ложилась, противно холодила спину, а еще «приятным» сюрпризом стало то, что девушку явно морозило. С досадой подумав, что поход в парк вечером был не такой уж хорошей идеей – явно же простыла, Рей с тяжелым вздохом поднялась с кровати и поплелась на подвиги – сначала к шкафу переодеваться, а потом на кухню за аспирином.

Налив стакан воды и бросив в него таблетку, Рейла хмуро наблюдала, как шипучее лекарство медленно растворяется в прозрачной жидкости. Не хватало еще заболеть и засесть дома на неделю.

Хотя… Девушка встрепенулась, уже с надеждой глядя на стакан. Один плюс в температуре явно есть – если у неё сейчас жар, может, он достаточно сильный для того, чтобы оправдать, скажем, галлюцинации? Да, звучало бредово, но дело в том, что голос, прозвучавший во сне, показался абсолютно реальным, словно её странный знакомый, абсолютно не вписывающийся в привычный кошмар, стоял рядом. И что самое поганое, девушка могла поклясться, что уже после того, как проснулась, она все еще ощущала прикосновение его рук к своей коже.

Блин, приснится же такое!

Подавив желание залепить самой себе оплеуху, Рейла со глухим стоном стукнулась лбом о столешницу. Да чушь это все, конечно же. Воспоминания наложились на высокую температуру плюс угрызения совести от собственного поведения в тот вечер – вот все вместе и дало такой эффект. Рей задумчиво поболтала стакан, чтобы таблетка поскорее растворилась.

«Хотя не так уж мне стыдно, если честно. И температура, вряд ли такая уж высокая. Короче, мне осталось только свихнуться для полного счастья», – мрачно подумала девушка.

Тишину нарушил скрип двери, а затем в коридоре раздались шаги, и на кухню, щурясь от яркого света, зашел отец.

– Ты чего не спишь? – зевнув, сонно спросил он, садясь напротив Рейлы. – Опять кошмары?

– Да, – коротко ответила девушка и залпом выпила аспирин. – И, видимо, неудачно мы прошлись сегодня – у меня, похоже, температура.

Мгновенно встрепенувшись, Ричард протянул руку и коснулся её лба.

– Ты вся горишь, – он встревожено вгляделся в глаза дочери. – Что-нибудь болит? Горло? Голова?