— Извините, у меня мало времени, — сказала она, не пытаясь загородиться от камер — она часто видела, как люди это делают, когда их снимают на улице, и ей казалось, что это выглядит еще хуже, чем если бы они просто стояли и молчали.

— Всего несколько слов для программы «Особое мнение», — продолжал атаковать ее молодой корреспондент. — Поймите нас правильно: мимо такой красивой девушки просто невозможно пройти! Да еще с такой роскошной собакой! Какой она у вас породы?

— Беспородная, — пожала плечами Вероника и хотела уже повернуться, чтобы идти. Но молодой человек остановил ее вопросом:

— Как вы относитесь к обману?

— То есть?

— Обманываете ли вы сами? Сможете ли простить обман по отношению к вам?

Вероника задумалась и склонила голову набок. Ей показалось, что во всей этой ситуации — и особенно в вопросе журналиста — есть нечто издевательское. Как будто сам черт подослал к ней эту съемочную группу. Обманывает ли она? Да она последнее время только этим и занимается.

— Я бы с удовольствием никого не обманывала, — сказала она. — Но вот не получается.

— А вас когда-нибудь обманывали?

— Ну разумеется, — сказала Вероника несколько нетерпеливо. — По мелочам, наверное, всех обманывали.

— А по-крупному? Обман любимого вам уже довелось пережить?

Вероника опустила глаза.

— Это некорректный вопрос.

— И все-таки, — не унимался хвостатый корреспондент.

— У меня нет любимого.

— Как же это возможно? — наигранно произнес он. — У такой красивой девушки — и нет любимого?

— Да, у меня был любимый. Но совсем недавно он погиб, — сказала Вероника, спокойно глядя в глаза назойливому интервьюеру.

От неожиданности тот несколько растерялся, но быстро взял себя в руки.

— Что ж, по крайней мере, честный ответ. Достойное завершение нашего разговора об обмане. — И он, улыбнувшись в камеру, галантно раскланялся с Вероникой.

Камеры выключили, и Вероника молча побрела дальше. Проходя мимо членов съемочной группы, она спросила:

— А вы с какого канала?

— С первого, — лениво ответила одна девица с коричневой татуировкой на плече, и Вероника почувствовала, как внутри у нее шевельнулся дремавший страх. «Ну вот, я так и знала», — с досадой подумала она и едва удержалась, чтобы вслух не выругаться.

— А меня точно будут показывать? — спросила она.

— Да покажут, покажут, что ты так волнуешься? — нервным и тонким голосом сказал высокий парень в тугой светлой бандане. Вероника подумала, что он ужасно похож на длинного белого червяка.

— А может, вы подскажете мне, где тут поблизости адресный стол? — спросила на всякий случай Вероника.

— Не, не подскажем, — сонно протянула татуированная девица и вырвала из руки у хвостатого корреспондента бутылку с пепси-колой.

— Имидж — ничто, жажда все! — прокомментировал ее поступок хвостатый, который теперь даже не смотрел в сторону Вероники.

Со вздохом та продолжила поиски. Старый Арбат быстро кончился, и она стала петлять по каким-то другим улицам, названия которых даже не пыталась запоминать. Большинство из людей отвечали ей, что они тоже нездешние. Некоторые — явно местные — раздраженно говорили, что не знают, добавляя при этом ту же фразу, что и буфетчица на вокзале: «Понаехали тут всякие…» — или что-нибудь в этом роде. Кажется, это выражение было тут весьма расхожим.

«А ведь я бы могла сейчас тоже быть москвичкой, — думала про себя Вероника. — Если бы дедушка Борис послушал бабушку и они вернулись в Москву… Странное все-таки дело — эти люди считают себя лучше других только потому, что родились или просто прописаны здесь. Между тем по их поведению и манерам совсем не скажешь, что они жители европейской столицы…»

Наконец какая-то опрятно одетая старушка подробно рассказала Веронике, как дойти до ближайшего адресного стола. Им оказался небольшой уличный киоск.

— Фамилия, имя, отчество, год рождения… — отчеканила невидимая женщина в окошечке.

— Понимаете… — начала Вероника, но женщина нетерпеливо ее перебила:

— Назовите то, что знаете.

— Мне нужно найти адрес, по которому жила моя бабушка…

— Фамилия…

Вероника объяснила, что бабушка уже умерла и сейчас, возможно, проживает дочь. Фамилия дочери… Подождите десять минут… Вероника прислонилась виском к прохладной панели киоска. Она ощущала себя страшно одинокой и потерянной. На чем только держалась ее судьба — на каких-то буковках, циферках, которые должны вывести ее к «своим»… И решала ее судьбу сейчас эта равнодушная безликая женщина в окошечке — такая же холодная, как и все в этом чужом городе.

— Девушка… — раздался голос из окошечка. — Вы слушаете?

— Да, да!

— Тамары Алексеевны нет. Могу вам дать Тамару Александровну с такой фамилией. Возможно, вы перепутали отчество.

— А может, это у вас что-то перепутано?

— Ну, знаете… Так давать вам справку на Александровну или нет?

— Нет!

«Вот это облом! — думала она, уныло бредя по улице. — Но чего я, собственно, ждала?» Глупо было надеяться. Наверное, тетя Тамара давно уже вышла замуж и сменила фамилию. И теперь бабушкина квартира записана на какую-нибудь гражданку Пупкину, если они ее вовсе не разменяли.