рюмкой пошла по кругу. Штефи на радостях затолкала в нее пфенниги.

И тут мне пришла в голову идея одарить и немку (тем более, ребята, ее приведшие сказали, что

она через день уезжает на родину – вместо нее пришлют нового куратора). Зашел в еще свой

кабинет, взял с окна стоящие там оленьи рога и под общий одобрительные возгласы вручил

Штефи на память. Нас даже сфотографировал.

Спустя пару дней мне пересказывают продолжение этой истории. Как всякая рачительная

бюргерша, Штефи, улетая, рога, конечно, взяла с собой (а может, они, в самом деле, ей были

интересны). В аэропорту попрощалась с провожатыми и пошла на посадку. И тут ее тормознули

таможенники. Задав вопрос:

– Не являются ли оленьи рога исторической ценностью и где разрешение на их вывоз из страны?

Не зная ни украинского, ни русского языков, Штефи, конечно же, не могла объясниться с

таможенниками. Но, не будучи дурой, поняла, о чем идет речь. И, показывая рукой в сторону

провожатых, оставшихся за барьером, все время повторяла

– Полинезийский король… Полинезийский король…

Пытаясь убедить таможенников, что рога – подарок не кого-нибудь, а самого полинезийского

короля. Слышавшиеся это ребята, буквально уматывалось со смеху. Немку, видимо, во избежание

трехстороннего международного конфликта, в конце концов, пропустили.

Так что где-то в Германии Штефи и сегодня хвастается перед друзьями столь необычным

подарком от столь сановного лица. А ее фото со мною, не исключено, как самая драгоценная

реликвия висит на стене квартиры. Мысль о том, откуда в Полинезии взялись олени, немке вряд

ли даже когда-нибудь придет в голову.

***

Рождество – это когда родился я, а не Исуус Христос.

***

После развала СССР (без всякой иронии – вечная ему память!) нашлось немало «ударников

демократической мысли», с красногвардейским запалом разделившим жизнь десятков миллионов

на «до» и «после». «До» быстренько выкрасили у черное, а «после», даже не просуществовав в

нем, – априори в белое.

Подобный политический дальтонизм – от лукавого. И «до», и «после» хватало и хватает как людей

порядочных, так и сволочей. «Измы» здесь ни при чем. При любой общественно-экономической

формации честные знают долг, а подлецы – выгоду.

***

Матери удалили изо рта последний пенек. Болеть теперь нечему, что хорошо. Но мать

переживает, что когда помрет, то с ввалившимся ртом будет выглядеть в гробу непрезентабельно.

– Ничего не поделаешь, – говорю я. – Не ты одна будешь помирать беззубой.

– А я нашла выход из ситуации! – объявляет мать.

– Какой?

– Наденете мне на голову пустое ведро!

***

Коленчатый вал судьбы.

***

В Броварском районе Киевской области районе функционирует элитное (читай: для правителей) охотничье хозяйство. Десятки гектаров леса, кормившего дедов-прадедов, вдруг стали для

жителей близлежащих сел недоступными. Вокруг – колючая проволока. Если и пролезешь сквозь

нее, нарвешься на егерей. И взывай к Всевышнему, чтобы все обошлось элементарным

выдворением с конфискацией «незаконно добытого».

А ведь, идя к власти, кандидаты в президенты, депутаты Верховной Рады клянутся, что живот

положат за благо горячо любимого ими народа. На самом же деле – получив мандат, тут же обо

всем забывают.

Пример – тот же «элитный заповедник». Ради того, чтобы здесь раз-два в год поохотились

политические небожители, тысячи граждан отлучили от леса. Который как будто еще никто не

приватизировал. Или уже?

Тогда при чем здесь разговоры о благе народа?

***

Современные историографы мне напоминают страусов. «Зарыв» тот или иной невыгодный факт в

песок, они свято убеждены, что он перестал существовать. Хотя их торчащие кверху задницы

видно издалека – если, конечно, смотреть непредвзятым взором.

Посмотрите, и сегодня в Италии народ, богатые в том числе, с интересом смотрит фильмы о

Спартаке. На берегах Сены, несмотря на капиталистический государственный строй, одним из