Сзади из тени вышли несколько наемников, облаченных в красные плащи Ланнистеров.

— Какая милая малютка, — проговорил один из них, устремив на Сансу полный желания взгляд.

Слова Серсеи мигом пронеслись в голове девушки:

«За каждую из нас можно взять хороший выкуп, но солдаты, обезумевшие в бою, часто предпочитают плотские утехи звонкой монете. Впрочем, золотой щит лучше, чем вовсе никакого», — девушка уже пожалела, что вышла из своей комнаты.

— Пожалуйста, отпустите меня, — взмолилась она, пытаясь прикрыться окровавленным плащом, — вам дадут много золота.

— Мертвецам золото ни к чему, а вот хорошенькая девка перед смертью лучше сладкого вина.

— Пожалуйста, я невеста короля. Вы не можете… это неблагородно, — не унималась Санса, прижимаясь к стене, но незнакомец успел ухватить ее за руку и потянул к себе.

— Слышишь, Филл, «не благородно», — протянул он, пытаясь передразнить испуганную девушку. — Впервые боги ко мне милосердны. Перед смертью отведаю благородную девицу, а ты ведь знаешь, что о них говорят? — с усмешкой проговорил солдат и резким движением стал задирать Сансе юбки, проводя рукой по нежной коже на ноге.

Девушка вырывалась как могла, но что могла сделать она против нескольких обученных воинов?

— Пожалуйста, не надо… — пищала Санса, вцепившись в шерстяной плащ.

Незнакомец придавил ее хрупкую фигурку своим телом, пытаясь разодрать ее шелковое платье, зашнурованное тугим корсетом. В ту же секунду девушка почувствовала что-то мокрое и липкое, стекающее по ее шее, а тяжелое тело безжизненно рухнуло на нее, прижав к полу. Лязг оружия и предсмертные стоны наполнили древние стены.

Санса попыталась выбраться из этой западни, но ей не хватало сил, чтобы сдвинуть с себя убитого воина. Все ее попытки больше напоминали трепыхание птички, попавшей в сеть и не осознающей до конца тщетность своих попыток обрести свободу.

— Неведомый тебя побери, девочка! — проговорил Клиган, сбрасывая с нее истерзанное тело. — Что ты вообще тут делаешь?

Санса попыталась отереть рукавом кровь на шее и, уставившись себе в ноги, начала говорить.

— Когда Вы ушли, я… я очень испугалась… а еще я поняла, что не хочу тут больше оставаться. Вы были правы тогда, в комнате, когда говорили о том, что произойдет, если Станнис ворвется в город. И королева сказала мне это же.

— А ты думаешь, что, пустившись в бега, сумеешь избежать всего этого? Раскрой глаза, любой мужлан готов отдать многое, чтоб хоть на миг проникнуть в твою благородную щель.

При этих ядовитых словах Санса поморщилась будто от пощечины, но все же проговорила:

— Но вы обещали меня защитить. Вы сказали, что убьете их всех…

— Я убью их, но кто защитит тебя от меня самого?

— Вы не тронете меня, — проговорила она, устремив на него свои небесные глаза.

Какое-то время Клиган будто зачарованный смотрел на нее, не веря в то, что она сейчас сказала. Сама мысль о том, что девочка может испытывать доверие к одному из самых жестоких убийц Семи Королевств, казалась ему абсурдной, но Пташка, похоже, верила в то, что говорила.

— Пойдем, — проговорил он, потянув ее за собой.

Клиган был груб и резок, как обычно, но девушка не могла не отметить, что все ее страхи начинали меркнуть в его присутствии, все, кроме того, который она испытывала перед ним. Этот человек был для нее загадкой, и Санса никак не могла понять, чего жаждет его потерянная душа. Он ненавидел брата, ненавидел себя, ненавидел всех вокруг, но в тоже время проявлял какую-то, казалось бы, противоестественную для него заботу о ней, дочери изменника, которая боялась его пуще бешеной собаки. Боялась из-за его испепеляющей ненависти, из-за огня в глазах, который Пес был не в состоянии потушить. Но несмотря на это Санса, словно мотылек, летела на этот огонь, но, обжигаясь снова и снова, боялась приблизиться к нему. Однако шагая рядом с этим мужчиной, она чувствовала тепло и безопасность, окружающие ее будто невидимым щитом. Благодарность к этому человеку, которую она не могла описать словами, шла от сердца, разливаясь по груди, заполняя каждую клеточку ее тела.

— Вы в очередной раз спасли меня, — решилась начать она, едва поспевая за ним.

— Пташка все никак не перестает щебетать глупые учтивости?! Лучше смотри себе под ноги, — прорычал он, даже не повернувшись к ней.

За несколько минут они вышли из затуманенного лабиринта и направились к конюшне, около дверей которой красовались вздернутые на пику головы служанки и двух конюхов. Санса словно вросла в каменные плиты, заворожено глядя на ужасающую картину. В момент пред ней предстала голова отца перед воротами замка, и слезы навернулись у нее на глазах.

Клиган, поняв мысли девушки, оставил ее одну около дверей и наскоро накинул дорожные сумки на Неведомого. Конь, предчувствуя длинную дорогу, радостно бил копытом по земле, уткнувшись мордой в мозолистую руку.

— Ну что, приятель, ну и поездка нам предстоит.

Когда он вышел, Санса все еще взирала на отрубленные головы, глубже уходя в собственные мысли.

— Твоих близких уже не вернуть, Пташка. И если мы не поторопимся, то наши головы будут красоваться на том же самом месте: королева не церемонится с предателями. Ты умеешь ездить верхом?