— Наверное, после этого клубничного дерьма у тебя манная кашка на очереди? — хмыкнул Бобби, без особого энтузиазма протирая барную стойку. — Детство в жопе до сих пор поигрывает? Здоровый мужик, жрущий детское питание… — бармена передернуло, на его обрюзгшем лице появилось брезгливое выражение.

— Много ты понимаешь, — Тони отправил в рот очередную порцию мороженого и блаженно прикрыл глаза. — Пища богов!

Бобби покачал головой и, отвернувшись от Тони, принялся разливать пиво. Блондин облизнул ложку, швырнул ее в опустевшую креманку. Ему скучно… И домой идти совершенно не хочется. Кажется, такое состояние называют осенней депрессией. Но какая осенняя хандра может быть в середине июня?! Правда, лето в этом году выдалось холодным, ветреным, солнца мало, дожди льют через день. Эх, нет в жизни счастья…

Тихонько звякнул колокольчик, возвещая о еще одном посетителе, и в баре повисла напряженная тишина. Взгляды наемников были обращены к вошедшей, — вот дьявол! — женщине! Обычно дамы не рискуют заглядывать в «Подвальчик Бобби», собирающаяся там компания может, мягко говоря, шокировать и напугать порядочную и не очень леди. Но эту, кажется, совсем не волновали обращенные на нее жадные, насмешливые и плотоядные взгляды, масленые улыбочки и ехидный шепоток, пробежавший по толпе наемников.

Случалось, что в «Подвальчик Бобби» заглядывали девки, но это обычно бывали жены, дочери, иногда и шлюхи, решившие подцепить здесь клиента. Сия барышня была не похожа ни на спутницу жизни какого–нибудь доходяги, ни на «ночную бабочку». Довольно высокая, худощавая, с копной угольно–черных волос и лишь двумя белыми прядями у висков. Одета во все черное, от элегантного пальто до кожаных ботфортов, лишь сиреневый пояс на осиной талии составляет исключение из гаммы. Сохраняя непроницаемое выражение лица, женщина вальяжно подошла к барной стойке и села на высокий табурет спиной к Тони. Закинув ногу на ногу, она нетерпеливо постучала ноготками по столешнице.

— Чего желаете? — гнусаво протянул Бобби, обнажая в широкой улыбке кривые зубы, но женщина осталась холодна к его обаянию.

— Вина. Красного. Если таковое здесь имеется, — надменно бросила она. Бармен закатил глаза и полез в шкафчик. — И что бы на вкус было не как die Pisse^1.

Атмосфера в подвальчике слегка накалилась, взгляды, обращенные на женщину, ожесточились, она же, воспользовавшись звенящим от напряжения безмолвием, окинула бар высокомерным цепким взглядом своих желто–зеленых глаз, которые навели Тони на мысли о змее. Убрав за ухо черно–белую прядь, она приняла из рук мрачного Бобби бокал, наполненный кроваво–красной жидкостью и слегка пригубила вино.

— Лучше, чем я думала…, но не на много, — сделав еще один глоток, женщина отставила фужер с бурбоном и соизволила повернуться к Тони. Подперев кулачком подбородок, она принялась внимательно изучать его перемазанное мороженым лицо:

— Ничего общего, кроме внешности… Wie ironisch^2.

— Э… чего? — Тони глупо заморгал. Если это оскорбление, то весьма завуалированное.

— Ничего. Мысли в слух, — дамочка продолжала сохранять серьезную мину на своем довольно миленьком личике. — Я хочу тебя нанять.

— Так сразу? — наемник независимым жестом откинул челку с лица. — Прости великодушно, но я так не могу. Не так воспитан.

— Хватит паясничать, — голос абсолютно безжизненный. — Если готов рискнуть своей шкурой ради кругленькой суммы, то идем, — она легко соскользнула с табурета, бросила несколько мятых бумажек перед Бобби и, не оборачиваясь, направилась к выходу из заведения. У самой двери она остановилась.

— Очкуешь, Rotzbengel? ^3 — осведомилась она с затаенным злорадством. Тони медленно, будто нехотя, поднялся на ноги.

— Так и быть, красотка, я взгляну на то, что ты собираешься мне предложить, — зальчик взорвался одобрительными криками и смехом. Женщина слегка наклонила голову, словно в знак одобрения, и вышла на улицу.

Поток свежего ветра ударил его в лицо и Тони закашлялся. Непривычно после затхлой смеси ароматов перегара и табачного дыма «Подвальчика». Женщина, не обращая внимания на непогоду, пошла дальше, в глубь переулка. Каблуки ее сапог звонко цокали по брусчатке. Тони показалось, что заказчица нервничает — она без конца теребила болтающийся у нее на шее медальон: здоровенный готический крест из черного чугуна. Или из другой какой железки, Тони не особо разбирался в драгоценных металлах.

— Ну, и что это за дельце? — блондин скрестил руки на груди. — И сколько ты готова мне заплатить?

— Вот, — женщина протянула ему чек. При виде указанной в нем суммы у наемника буквально отвисла челюсть, — это пока только половина. Задаток. Конечно, при условии, что ты готов выполнить мое поручение.

— Что за поручение? — голос у него слегка дрожит. Черт, столько денег! .. Что же надо этой цыпочке?

— О, сущая мелочь. Ты поможешь мне кое-что найти. Я сама не знаю, что именно, но как только у меня появится зацепка…

— Ты же сказала, что нужно рисковать своей шкурой, — в мозгу Тони загорелся легкий огонек подозрения.

— Нужно, — женщина сухо улыбнулась. — Ибо если ты согласишься работать с демоном, риск станет твоим спутником… на время нашего сотрудничества.

— Демоном? — наемник расхохотался, запрокинув голову. — Дамочка, да у вас крыша едет! Какие демоны?! Вы что несете? Или вас от винишка Бобби так вынесло?

— Думаешь, я шучу? — ее улыбка стала шире. Теперь она еще сильнее напоминала змею перед броском. — Демонов не «вынесет», как ты изволил выразиться от того пойла, которое подает этот Schwein в своей дыре…