Графиня обернулась и аккуратно отложила записи на стол:

– Почему вы так настороженны по отношению ко мне?

Вопрос поставил профессора в тупик. Единственное, на что его хватило, так это нахмуриться.

Она подошла ближе. Ближе, чем нужно.

– В чем вы подозреваете меня?

– Например, в том, что вы трогали чужие вещи, - пожал плечами Михаил, с холодом глядя на собеседницу, которая была чуть ниже.

– Я мало что узнала нового... ваш капитан оказался весьма разговорчивым.

Стоило догадаться. В капитанской каюте они явно не играют в покер.

– Боюсь, там были подробности, которых даже он не знает, - заметил Хэммет.

– Да, вы правы, - женщина положила руку на плечо мужчины, и тот внимательно начал следить за движениями ладони, скользившей по затасканному серому пиджаку.
– Я просто не думала, что вы любите играть в детектива.

– Это не детективное расследование. Эти записи нельзя использовать в суде.

– Зачем же вы их ведете?

– Хочу разобраться, - профессору не нравился этот допрос, но просто так грубо выгнать фон Бранденфорт не представляется возможным.

Еще аукнется им всем...

– В чем?

Вопрос за вопросом? Разве он обязан на них отвечать?

– Кто в ответе за то, что разрушил всю мою жизнь, - он мягко убрал руку женщины подальше.

Его мало волновала закончившаяся карьера в Оксфорде, потерянный дом и имущество. Это все вещи, вещи бытовые. Некоторые готовы покончить с собой после такого. Но он был выше. Жизнь не заканчивается. Даже в таких обстоятельствах, которые их сейчас окружали.

Но пусть графиня считает, что все из-за этого. Удобная причина.

– Я даже разочарована...
– женщина направилась к выходу, - вы на секунду показались мне интересным...

Как понимать подобное заявление - сложно сказать. Но профессор отнесся также настороженно, как и ко всему остальному. Однако никому не рассказал ни о нежданном проникновении, ни об этом странном разговоре.

На пути их маленького корабля в огромном океане чужие корабли встречались лишь пару раз. Но наметанный глаз капитана при первом взгляде через подзорную трубу вычислил, что это военные корабли. В случае встречи торгового корабля риск был бы оправдан. Но неизвестно, насколько тщательно их ищут. За такое время известия вполне могли дойти и до этих морских просторов. А, значит, тут же схватят и переправят обратно в Европу.

Стоило кому-то завидеть корабль, как все тут же сбегались на палубу. Однако, узнавая печальные вести, понуро расходились. После второго случая случались даже вспышки ярости, приведшие к конфликту с капитаном. Ситуация медленно, но верно, выходила из-под контроля.

Хэммет стоял на палубе, держа в зубах сигару, но не раскуривая. Все-таки последняя. К счастью, они направляются в страны, которые порой даже живут производством сигар. Или хотя бы добычей табака.

Но вот доберутся ли - большой вопрос. А еще больший - что делать дальше? Вряд ли деньги, что у них были, будут в ходу. Впрочем, Нердарион должен что-нибудь придумать, ибо путешествовал во времена молодости по Новому свету...

Ко всем бедам прибавилось еще и то, что сутки назад корабль вошел в зону густого тумана. Если так продолжится еще несколько дней, то они могут запросто сбиться с курса.

Еще понюхав сигару напоследок, Михаил убрал ее во внутренний карман пиджака, где хранил уже не только пластинку, но и записную книжку, раз графиня столь легка на шалости с незаконным проникновением.

Впрочем, никто из спутников не жаловался на подобное. И презрительных взглядов по отношению к ее персоне не прибавилось. Даже наоборот, Уильям, кажется, начал терять бдительность. Профессор случайно застал их за милой беседой за ящиками в трюме. Но не выдал себя. Лишние конфликты не нужны.

Более сдержанный Салим, в свою очередь, не поддавался на провокации. Вместе с магами они, казалось, оставались оплотом разума, который продолжал угасать на проклятом судне.

Хэммет уже даже не стеснялся собственных мыслей по поводу того, что пора бы уже произойти чему-нибудь, лишь бы развеять эту атмосферу угнетения. Даже если подобный вариант событий приведет к трагической развязке. Но в любом случае лучше, чем так.

Он не знал, когда начал ловить себя на подобной мысли. И разделял ли ее кто-нибудь - неизвестно. Но спрашивать - себе дороже.

Но, в конце концов, судьба решила выполнить просьбу профессора...

– Корабль!

Снова все тут же сбежались на палубу. Капитан привычно взял подзорную трубу, вглядываясь вдаль. И без того бледный моряк побледнел еще больше.

Фон Бранденфорт стояла рядом и, казалось, поняла все первой.

– Это орден... идет прямо на нас...
– мужчина выронил трубу из ослабших рук.

Вскоре через туман действительно стали видны очертания большого мощного корабля. И то, что он двигался прямо на них, было явственно видно.