Когда они приблизились к знакомой калитке, Северус испуганно сел на бордюр:

— Он меня убьёт, — поделился он полушепотом, — спустит всю шкуру!

Гарри заглянул в щёлку между досок забора, оглядывая садовую дорожку, по которой они промчались двадцать минут назад. Ничего! Ни единого отблеска от позолоты!

Он разочарованно присел рядом с маленьким Севом — и снова залюбовался. Всё-таки было в его черноте и взрослом тяжёлом взгляде нечто такое знакомое, что у Гарри сердце заходилось от обожания.

— А зачем он тебя обижал? — спросил он, приставляя к лицу сложенные кулаки, чтобы получше мальчишку видеть.

— Я его виски превратил в лимонад, — признался нехотя Северус. — Просто так захотел случайно.

— И?

— И теперь он меня убьёт.

Северус заметил, наконец, что на него смотрят через бинокль, и беззлобно глянул в ответ. А потом прислонился с другой стороны кулаков, так, что Гарри стала видна лишь кромешная темнота, и он почуял запах от куртки Сева — запах апрельских трав, и согрел щёки от его выдохов.

— Не убьёт, — пообещал Гарри, отдавая свой бинокль Принцу. — Вот так приближать, вот так отдалять, — пояснил он на всякий случай, покрутив кулаками.

Северус улыбнулся какой-то печальной улыбкой:

— Спасибо.

И задрал голову вверх, заставив Гарри подняться на ноги, и посмотрел сквозь сосновые ветки на небо. Те колыхались, порою — шумели, и можно было представить, что они баюкают одиноких мальчишек, распевают им колыбельные. Иногда порыв ветра срывал неверный аккорд, и Гарри думал, что это паук засыпает возле гитары, и его весло-лапа ударяет сразу все струны. Глупый. Глупый! Как же можно заснуть?..

Гарри невольно зевнул, и Северус отодвинулся от бинокля, услышав это.

— Давай пройдём ещё раз до речки, — предложил он. — А если не выйдет, то тогда полезем обратно в наш сад.

Уж очень ему не хотелось домой возвращаться.

<p align="center">

<p align="center">

* * *

Они неторопливо шли по тротуару, глядя лишь под ноги, молчали, думали (о своём), пока вдруг свет фар не лизнул решётку от водостока, и там — о, диво! — не вспыхнула блёстка. Гарри без объяснений кинулся прямо туда, а Северус, догадавшись, побежал следом.

— Вон он! Вон! — обрадовался маленький Гарри и тут же попытался просунуть внутрь руку.

Принц её оттолкнул:

— Пальцы короткие, лучше я.

И он закатал рукав куртки по локоть и бесстрашно окунул ладошку в расселину, в которой уже ничего нельзя было разглядеть. Гарри даже не удивился, когда Северус вскрикнул.

— Что, драконы? — обрадовался Гарри, тут же приставляя свой бинокль к глазам.

Принц скорчился, но промолчал, а только лишь пропихнул руку ещё подальше. Это выглядело так, словно он шарит в пасти у чудища, и оно то ли спит, то ли прикинулось мёртвым от страха.

И вот, наконец, держа маховик за цепочку, Северус вытянул его наружу.

— Ух ты! — ахнул Гарри, видя неглубокий порез на его запястье. — Похож на головастика!

Принц отряхнул колени, и без того, в общем-то, грязные, и сделал вид, что на боевое ранение не обращает внимания. Он только лишь промокнул его рукавом.

— Похож, — согласился он. — Держи. И цепочка не порвана… наверное, просто замок раскрутился.

— Как здорово!

Гарри позволил надеть на себя маховик, погладил его, даже понюхал, чтобы убедиться, что тот настоящий, а потом неожиданно разглядел, как у друга поникли плечи. Кажется, он находкой расстроен, а вовсе не наоборот.

— Так мы идём? — уточнил маленький Гарри, предлагая Северусу подлезть под цепочку, чтобы отправиться вместе в Хогвартс.

Но тут Принц заинтересовался носками облезлых ботинок, а потом и вовсе отвернулся, перешёл дорогу и сел на пожухлый газон. До реки было шагов где-то двадцать по склону, но и отсюда было прекрасно видно лунную дорожку, похожую на молоко, кусты и одинокую плакучую иву с волосами до самой земли.

— Нельзя, — сказал Сев, закрывая руками лицо. — Я с тобой не пойду.

Гарри откровенно не понял и переспросил.