Шрифт:
— Да ты совсем дурачок?
— Спасибо.
Северус опять замолчал. На его плечо аккуратно опускался паук на серебряной нитке, и та дрожала, словно струна: Гарри на секундочку вообразил, что паук арфист, а может быть, играет гитарное соло.
— Ты должен обидеться и убежать, — подсказал ему Сев, кутаясь потеплее: ветер завывал и грубо вычёсывал куст. — Это не похвала: я тебя дураком обозвал, понял?
— Понял, — кивнул с готовностью Гарри.
— Так чего же ты?
— Жду, когда ты разозлишься и треснешь, чтобы у меня вот такой же синяк вот здесь, — и Гарри ткнул пальцем себе в живот, задрав свитер. — Я буду сгибаться, и он будет похож то на солнце, а то на закрытый рот.
Маленький Принц смотрел округлившимися глазами. Гарри ещё раз показал ему волны, которые он умел делать пузом, и понял, что новый друг окончательно покорён. Да и паук, вроде, тоже: он отцепился от паутины и замер у Северуса на плече. Наверное, он так не умеет.
— Ненормальный какой-то, — выдавил Принц, всё ещё на Гарри таращась.
— Спасибо!
— Откуда ты взялся?
Но тут сумерки прорезал громкий раскатистый оклик. Северус от него вздрогнул и нахохлился, как воробей, а затем решительно взял Гарри за плечи и заставил пригнуться почти к земле.
— Это что? — испугался Гарри и оробел. — Медведь так ревёт?
— Если бы! — на садовой дорожке послышались тяжёлые шаги, от которых кровь застыла у Гарри в жилах, а Северус весь спал с лица и позеленел. — Сиди тихо, как мышка, понял?
— А ты?
— Т-ш-ш! — шепнул напоследок Принц и выскочил из кустов до того, как отец наткнулся на них. — Я здесь, сэр! — окликнул он без особой надобности, уткнувшись носом в чужой ремень (надо же было чем-то отвлечь).
На самом деле, выглядывая из-за веток, Гарри мог бы поклясться — его обманули: этот папаша больше походил на большого зверя, медведя там иль крокодила, а из человеческого в нём оставалось немного. Ну может, брюки да полупальто.
Маленький Сев выглядел перед ним, как выглядит бумажный кораблик перед нависающей грозной волной. Паук с его плеча убежал по штанине в траву, перебирая лапами, словно лёгкими вёслами.
«Трус! — обругал его Гарри. — Восьминогая крыса!»
Ведь только крысы бегут с корабля?..
Тем временем Северус получил звонкую затрещину, такую, что волосы у него на затылке поднялись дыбом, и отец взял его за ухо:
— Сколько раз говорить, вонючий ты оборванец! — закричал тот, разбрызгивая слюну, и Принц уже встал на цыпочки и покраснел от натуги. — Натворил — и в кусты, а? Какого?
— Я не хотел!
Но тут крокодил по-странному зашатался, и Гарри придумал, наконец, что можно такого сделать, чтобы выручить друга. Нашарив палку потолще, он аккуратно начал выдвигать её из куста, целясь, словно копьём, врагу под коленку.
Ух, сейчас посмотрим, кто тут кого!
Отец уже отшвырнул Северуса на землю и забряцал ремнём. Принц лежал в грязи, гладя ухо с некоторой отрешенностью, но всё изменилось, как только он заприметил палку. Теперь, безусловно, он не на шутку перепугался.
— Папа! — с нескрываемым ужасом взмолился он, отвлекая, лишь бы тот не вздумал сейчас обернуться. — Пожалуйста, идём в дом!
— Нет уж, поганец: пускай вся улица слышит.
Копьё Гарри торчало уже не хуже, чем дуло, и вместе с кустом напоминало зелёный танк.
Вот-вот стрельнет.
Караул! Катастрофа! Северус в ужасе раскрыл рот.