В общем, раздражённая токсикозом и отсутствием курицы , тётя Валя заявила правоверному, что если он срочно не привезёт ей курицу, то может идти со своим бизнесом на все четыре стороны. Дядя Толя изрядно струхнул, ведь своего жилья у него, приехавшего в столицу из Уссурийска , тогда не было и жили они у Валиной мамы. Весь бизнес на время был брошен и дядя Толя испуганным пегасом почесал на рынок. Через полчаса вожделённая курица была куплена , правда, коммерческая жилка дядю Толю здесь несколько подвела. Обегав весь рынок, он обнаружил заветную курицу у подозрительной внешности армянина, который здоровьем своей больной матери на белом глазу заявил, что она ещё час назад бегала по рынку, а полчаса назад была ощипана и обработана в специях и вовсе не потому, что пахла, а потому что готовил он её для себя , но для такого дорогого гостя , как дядя Толя, так уж и быть оторвёт от сердца, да ещё и со скидкой. В общем, дядя Толя купился. Дома радостная тётя Валя сразу же сунула её в духовку и через полчаса она уже уединилась на кухне с курицей и бутылкой пепси-колы. Она съела...съела её всю... Ещё через полчаса тёте Вале стадо плохо, её полоскало каждые две минуты, вздутый от курицы и пепси-колы живот отчаянно бурлил, а окружающее пространство переклинивало от периодически испускаемых газов. Закономерный итог - больница, отделение острых пищевых отравлений и устойчивый токсикоз уже к курице. Правда, дядя Толя насмерть стоял на своём, что курица была свежая и жену подвела собственная жадность. Так как попутных жертв отравления не было в связи с потреблением курицы в одну харю, а презумпцию невиновности никто не отменял , семейное счастье дяди Толи было сохранено, чему он был безумно рад. Правда теперь , тётя Валя надух не переваривала куриц и всё с ними связанное. Даже слово курица было в семье под запретом и заменено на слово барсук. Теперь тёща варила зятю суп из барсука, жарила барсучьи ножки, с утра он баловался барсучьими яйцами...С тех пор тётю Валю за глаза и стали называть Барсучкой, в иных случаях на три первых буквы короче...

Гена сразу смекнул, что случилось что-то экстраординарное. Просто так тётка ему не звонила, зная себаритский генкин характер и пофигистское отношение к жизни. Гену сразу насторожили ласковые нотки в её голосе, народная примета гласила, что от Барсучкиной доброты жди гадостей, в лучшем случае какого-то подвоха...

– Геночка, как твои дела маленький? Давненько не виделись, а ведь родственники...

Барсучкин мордарий Генка совершенно не жаждал видеть, последний раз это свидание закончилось затаскиванием по лестнице тяжеленного пианино на 16 этаж её дома, после чего он неделю провалялся с радикулитом.

– Геночка!..
– устав от непривычных реверансов, перешла к делу тётя Валя.
– Мы с Толечкой уезжаем на две недели на Бали. Отдохнуть, знаешь ли, надо, а ты, наверное , уже слышал, что мы попугайчика завели. Ну, так вот его надо будет кормить, ну, и за квартирой присматривать, цветы поливать... В общем, мы тут подумали кому ещё это можно доверить кроме родственника? А ты у нас мальчик ответственный...

Генка протестующе замычал что-то в трубку, но каток под названием тётя Валя уже начал укладку.

– Тебе же весной надо будет насчёт прав договариваться . Так Толя обещал помочь... Да и заплатим тебе ... немного... по-родственному... На мороженное...
– и тётя Валя визгливо засмеялась.
– В общем так, собирайся и давай к нам. Всё расскажем и покажем...

Гена понял, что это судьба, а с ней, как известно, не спорят - себе дороже. Он вздохнул и начал собираться. Водительские права и вправду были ему нужны в виду будущей покупки мотоцикла. Да и деньги были бы кстати в виду их полного отсутствия. Правда, на значительность этой суммы, зная скаредность этой семейки, рассчитывать особенно не приходилось.

Через час Генка уже стоял перед массивной железной дверью и скалился в глазок видеокамеры . Открыла дверь озабоченная тётя Валя в обтягивающих джинсах на жопе 56 размера. В кричащем в оборочку декольте глумливо подрагивали её два перезрелых арбуза.

– Гена, ну, ты как ракета!..
– она наигранно улыбнулась, - В общем давай я тебе всё объясню, а то нам с Толечкой надо уже по-быстрому собираться. Скоро выезжать в аэропорт, путёвки-то горящие, Толя где-то дешёвые нашёл...

Пройдя в комнату, Генка остолбенел. Её добрую половину занимала массивная клетка с прутьями толщиной в палец. На жёрдочке из бамбука сидел огромный попугай, чуть ли не в метр длиной.

– Красавец...- прошептал Генка. Да, там и правда было на что посмотреть. Это было нечто неземное сочной кричащей жёлто-зелёно-красной расцветки. Оно , словно Будда, неподвижно сидело на массивной жёрдочке и одним полуоткрытым глазом брезгливо взирало на этот мерзкий мир. При виде Генки попугай как-то устало вздохнул и через секунду у него из-под хвоста что-то звонко шлёпнулось вниз. После чего он гордо вздёрнул клюв вверх и произнёс голосом тёти Вали: - Попа - радость моя!..

– Знакомься! Это большой попугай Ара, - сказала уже сама тётя Валя.
– Красный попугай Макао...

И гордо выпятила вперёд свою нехилую грудь, которая на глазах стала на два размера больше.

– Зовём мы его Валерианом. Толя ведь тупой. Назвал её в честь меня Валей. Думал сильно смешно будет, а оказалось, что это мальчик. Так вот и стал из Вали Валерианом... Но, птица дорогая...

– Обходится, как бэнтли, а то и два ...
– послышался голос дяди Толи.
– Привет, Ген! Злаки и морковку гад особо не жрёт, ему орехи подавай, мандарины, киви и манго. Да и переживёт сволочь всех нас. Говорят, до ста лет живут...

– В общем , Гена, - перебила его тётя Валя.
– Мешок с кормом на кухне, а на фрукты и орехи я тебе денег оставила, будешь покупать по списку на рынке. Вот ключи от квартиры, уходишь, ставишь на сигнализацию, код в прихожей на листочке... И обязательно поливай цветы. Их у меня много...
– тётя Валя с гордостью повела плечами, отчего её груди вновь завораживающе заколыхались морским бризом бархатного сезона далёких восьмидесятых.

– Это вот герань, пахнет противно , но очищает и дезинфицирует воздух, это - миртовое дерево из Израиля, тётя Даша спёрла у вифлиемского сада, успокаивает расшатанные нервы и помогает думать о вечном - не лги, не кради, не прелюбодействуй, - и она выразительно посмотрела на сразу засуетившегося дядю Толю.