Данила поднялся на ноги.

– Курс оперативной подготовки, Святослав. Изменение логистики, контакты Дневного дозора с другими подразделениями, баланс сил, в конце концов. Это неинтересно.

Молодой дозорный развёл руками: мол, лучше знаешь, так сам и решай, - но вид у него был пристыженный. Данила тем временем подошёл к столу - не сел, только упёрся локтями в столешницу, став от этого ещё более внушительным.

– Вы мне расскажите о другой вспышке. Незадолго до этого.

Максим и Марат переглянулись.

– Это было в отчёте.

– Да, было... Мы так ничего на него и не накопали. Какое-то тёмное вмешательство в той же округе, довольно сильное, но после взрыва даже нарушение как надо зафиксировать не успели. Ещё этот склерозник... э, Светлый мальчик, которого спасла Коваль. Ему скоро выписываться, а мы так и не выяснили, что случилось.

Данила тяжёлым взглядом изучил сначала Марата, потом Максима, будто без слов выражая всё отношение к минскому Ночному дозору.

– Пойду посмотрю на него.

И вышел. Следом пошёл Степан Аркадьевич, за ним пристроился Слава, а Максим с Маратом остались далеко в хвосте.

– Знаешь про него?
– своим обычным густым басом спросил Марат.

– Про Данилу? Нет. А что?

– Друг у него погиб. Они сколько лет в Москве операми работали, на все задания вместе ходили, от повышений отказывались. А теперь посмотри на него. Был человек - нет человека. Один остался.
– Не очень сентиментальный по жизни Марат глубоко вздохнул.
– Совсем один.

***

– Привет, Артём.

Мальчик лежал в палате один. Едва Снежана вошла, он, нарушая запреты, вскочил с постели и сел, свесив ноги вниз.

– Здравствуйте. Какая там погода?

– Хорошая. Как раз для того, чтобы сидеть в тепле и уюте здесь.
– Снежана улыбнулась и села на соседнюю койку.
– Как сегодня самочувствие?

– Лучше. Бок ещё иногда болит.

– Левый?

– То левый, то правый. Не знаю. Вы посмотрите?

Пока Артём снимал футболку и ложился поудобнее, Снежана украдкой изучала его. Что-то с ним было не так. Не с телом - вполне себе здоровый отрок, не считая десятка ножевых ранений. Скорее, в жестах, взгляде, манере говорить... Который день она пыталась это для себя объяснить, но было как будто бы не за что ухватиться. Снежана принесла с другого края палаты стул, села рядом и начала пальпировать рану.

– А я вас помню.
– Пока что, кажется, мальчик ни на что не жаловался.
– Это вы меня тогда спасали, прямо во дворе.

– Забирала, то есть? На "скорой".

– Да, да... забирали.

– А что ещё ты помнишь? Что вообще с твоей памятью? Родители помогли?

– Да... родители. Бабушка пирожков напекла - помню, что моих любимых. Только мне их нельзя.
– Артём хихикнул и тут же поморщился от боли.

– А насчёт... того, что ты пытался сделать? Во дворе?

Мальчик пристально смотрел на неё

– Я хотел сделать лучше.

Снежана закончила с ранами и надела стетоскоп. Артём вновь сел и повернулся к врачу спиной.

– Я вспомнил какую-то женщину. Добрую. У неё тоже были белые волосы, как у вас. Настоящие, кстати?

– Ну что за вопрос, - рассмеялась Снежана.
– А что человека вспомнил только одного - конечно, грустно. Но этого ведь достаточно, правда? Что это за женщина была, кстати? Твоя мама?

– Да нет. Другая. Её звали Настя. Очень хорошо её помню.

Артём сделал паузу, будто набирался смелости.

– Я... помню тепло её тела, её руки, её дыхание. Помню, чувствовал его на щеке каждое утро. И как одиноко было, когда его не стало.
– Артём обернулся к Снежане лицом.
– У вас такое было?

Их головы вдруг оказались до опасного близко. Секунда - и мальчик подался вперёд, касаясь её губ своими, языком оставляя на них влажную полоску, пытаясь попасть внутрь. Снежана отшатнулась, вскочила со стула, чуть не выронив стетоскоп.

– Ч-что это...

Артём растерянно смотрел на неё снизу вверх. Невинный, не понимающий, мёрзнущий без майки ребёнок.

– Что случилось?..

Выйдя из кабинета, Снежана надолго застыла на месте, приходя в себя. То, что случилось, просто в голове не укладывалось. Да, у неё были поклонники, даже мужья в несколько лет её младше, но это... В её возрасте, даже для Иной, не так уж часто что-то случается впервые. Что это, какая-то магия, в которой они так пока и не смогли разобраться? Последствия потери памяти? Что-то ещё?.. Решив оставить расследование на потом, Снежана для бодрости дала сама себе пощёчину и двинулась к следующей палате. Но не успела и десяти шагов пройти по коридору, как сзади окликнули.