Они шептали: «Все. Это — конец!» И я просто закрыла лицо руками и перестала сопротивляться…

Жалобный крик. Мучительный, тягучий, словно сквозь одеяло. Я хочу закричать во всю силу легких, набрав туда воздуха до упора, а получается только тихое мычание. Никто не услышит. Не поможет. Я, задыхаясь от ужаса и беспомощности, медленно выдираю сознание из вязкого кошмара, а в ушах отдается ускоренный пульс.

— Ого! — восхищенно заорал Юрайя. — А круто было… Настоящий ужастик.

— Фу-у-у, — простонала Кристина. — Кры-ы-сы. Меня сожрали заживо.

— И чей это страх? — прокричала Марлин.

— М-м-о-ой! — застонала я, свернувшись калачиком на кресле. Меня трясло от пережитого кошмара. Руки сами, на автомате стали ощупывать тело на наличие укусов, а пот по лицу стекал градом.

— Ну как? Вам понравилось? — усмехнулась Лорен. — Орали вы будь здоров!

Неофиты, перекрикивая друг друга, стали делиться впечатлениями. Они уже покидали комнату, пока я все еще пыталась встать с кресла. До чего же мне стало паршиво. Голова вновь завертелась в круговороте, к горлу подкатывал тошнотворный ком. Ребята горлопанили в коридоре и звуки десятка голосов, превращались в невообразимый гул. Кровь в висках болезненно ухала, а пот чертил мокрые тропинки по ребрам.

— Эшли подожди, — окликнул меня Фор. — Я провожу тебя в лазарет, а то ты опять еще с лестницы слетишь.

— Воспитывать будешь? — проскулила я.

— Буду.

— Не надо, — жалобно попросила я инструктора. — Я все уже осознала и полностью прониклась. Правда-правда.

Фор очень серьезно посмотрел на меня, слегка нахмурился и покачал головой.

— Держись подальше от Эрика. — и, подумав, добавил, — он опасный человек и легко может тебя убить.

— Слушай. — выдохнула я. — Спасибо тебе! За все спасибо! Не знаю даже, смогу ли я когда-нибудь хоть частично тебя отблагодарить. Но пожалуйста, не лезь в это дело. Очень прошу.

Инструктор никак не отреагировал на мои слова, только сверлил своими темными глазами мою физиономию.

— Он ничего мне больше не сделает. Теперь это касается только меня и Эрика. И больше никого!

— Ты не понимаешь, что делаешь. — сокрушался мужчина. — Эрик не тот, с кем можно играть. Это чрезвычайно опасно и плохо для тебя закончится.

Тут я затосковала: как объяснить ему? То есть в каких выражениях и так, чтобы он ничего не понял.

— Все будет в порядке, — пролепетала я. — Обещаю больше не нарываться.

— Хорошо, — кивнул инструктор. Фор отвел взгляд и спросил, — Он… Тебя не… он больше ничего не сделал?

До меня дошло, что Фор имеет в виду, я густо покраснела и отчаянно замотала головой, а мужчина выдохнул с облегчением. Не стоит травмировать его хрупкую психику нашими взаимоотношениями с лидером. Чтобы избавиться от неожиданно возникшей неловкости я выпорхнула за дверь, клятвенно пообещав дождаться инструктора в коридоре.

Новый всплеск чужих голосов достигает своего пика. И я уже решительно открываю рот, чтобы попросить ребят немного заткнуться, но тут совершенно некстати ко мне шагает Альберт. Я только собралась твердо заявить о своем намерении, расквасить его рожу, как накатывает новый приступ дурноты. Отхожу к стене и сажусь на корточки, притиснув к груди скрещенные руки, пытаюсь хоть как-то унять колотящую их дрожь. Аж слезы на глаза наворачиваются. И тут вдруг пол начинает как-то подозрительно стремительно приближаться к моей голове. Я еще слышу голоса и другие звуки, но они звучат сквозь шуршание и треск помех, а в глазах темнеет.

«Это что еще такое за безобразие? Я что, как кисейная барышня в обморок собралась падать? Да ладно… Быть не может…» — успеваю с искренним удивлением подумать я, прежде чем приложиться об твердую поверхность. На задворках сознания проскакивает очень знакомый громовой голос:

— Какого хе… Упала? Да разойдитесь вы на хрен, вашу ж мать!

Руки. Горячие и сильные ладони. Крепкие налитые мускулы предплечий. Они поднимают меня и укладывают мою голову на свою грудь, а пальцы осторожно стирают с щеки мокрый ручеек слез. Я непроизвольно дергаюсь от прикосновения и тут же наступает пустота и звенящая тишина…

Очнулась я только к вечеру. Роджер настоятельно отправил меня в столовую, впиндюлив перед этим мне еще порцию пилюлек. Мой желудок издает жалобные потуги мольбы с голодухи, но челюсть так невыносимо ноет, что я сомневаюсь, смогу ли я чего-нибудь разжевать. Радуясь тому, что в столовой народ уже успел разойтись, я, хватанув поднос с едой, уселась в самый дальний угол, лицом к стене, дабы не смущать остальных припозднившихся едоков своим видом. А выгляжу я просто расчудесно: на затылке красуется пластырь, прикрывающий шов, а уж физиономия светится и переливается фиолетовыми оттенками.

— Крошка! — раздается с соседнего столика. — Прыгай ко мне.

— Уж лучше ты сюда. — отрапортовала я Ворону.

Он быстренько подхватил свою поклажу, пристроился напротив меня и присвистнул:

— Выглядишь хреново.

— Спасибо. Зато ты настоящий принц. — огрызнулась я. Очень мне обидно стало от такой критики.

— Говорят тебя вчера пытались грохнуть? — он уставился на меня своими белесыми глазами.

— Херня! — дернула плечом. — Я разберусь.

— Вот уж не сомневаюсь. Бокальчик не забудь прихватить. — заржал Ворон, но вдруг насупился и прошептал, — Кто тебе так вломил?