Я же продолжал хранить молчание, так как в тот момент крайне удивленными глазами наблюдал по схеме сканирования перемещения этих трех армейских патрулей, которые вдруг ожили и перешли, я бы сказал, в согласованное движение. Как только моя четверка вышла в зал прилета, то все эти три армейских патруля словно очнулись после долгой спячки. Они одновременно покинули места уединения и, одернув обмундирование, широко разошлись по залу, как бы образовав равнобедренный треугольник. Центром основания этого треугольника стала моя четверка, патрули тут же начали сходиться в эту единую точку.

Эта спланированность и целеустремленность движения трех армейских патрулей сейчас несла в себе несомненную угрозу жизни моим друзьям. До боевого контакта еще оставалось время, но Максима Звонарева и его команду уже сейчас следовало бы предупредить о надвигающейся смертельной опасности!

– Внимание бойцы, - мыслеречью я обратился к своим друзьям и товарищам, - объявляется боевая тревога! Приготовиться к отражению атак неизвестного противника. Три армейских патруля выдвигаются на огневые позиции, чтобы атаковать твою группу, Максим, с трех сторон!

Я тут же в сознания своих друзей перегнал схему зала прилета аэропорта Домодедово, на которой разноцветными маркерами были обозначены места нахождения группы Максима Звонарева, меня и Виктора Путилина, а также трассерами были обозначены возможные варианты передвижения в этом зале прилета этих армейских патрулей! В этом месте следовало бы сказать, что до огневого контакта оставалось секунд пятьдесят - шестьдесят, но не более этого!

– Принимая во внимание тот факт, что в этом зале очень много народа, стариков, женщин и детей, то прошу вас, парни, отбивая атаки противника, пользоваться одними только пистолетами. Огонь на поражение открывать только в том случае, когда вы уверены в том, что ваша цель это настоящий противник!

Здесь в наш мысленный разговор вмещался Виктор Путилин, он был краток только добавил:

– Мне кажется, парни, что это не армейские патрули, а самые настоящие снайперские группы. Солдат с автоматическим карабином - это и есть снайпер, остальные бойцы - это его охрана и группа поддержки. Так что первым делом огонь открывайте по этому снайперу. Постарайтесь не дать ему времени даже на прицеливание!

Наконец-то группа Звонарева появилась в поле моего зрения, они шли по залу прилета и с таким видом посматривали по сторонам, словно этот самый мир лежал у их ног! Когда ты молод и полон сил, то тебе всегда кажется, что весь мир принадлежит только тебе и никому другому! В этих молодых парнях ощущался еще какой-то шарм, многие симпатичные молодые девушки и даже дамы бальзаковского возраста останавливались и с большим интересом смотрели им вслед. От меня до них оставалось пройти всего каких сто - сто пятьдесят метров.

– Я нахожусь в пятидесяти шагах позади тебя. Сейчас я поравняюсь с тобой.
– Тут же послышался мысленный голос Виктора Путилина.

И тогда началась твориться самая настоящая чертовщина. В этот момент я увидел первый армейский патруль, который неожиданно вынырнул откуда-то из-за колоны и сейчас быстрой рысью пытался занять огневую позицию для стрельбы по моим парням. Одним словом, если судить по этой схеме зала прилета, а также по огневым позициям, которую патрули сейчас стремились занять, то главной целью этих патрулей, разумеется, была не проверка документов, не задержание дезертиров, а организация снайперской засады для уничтожения моих друзей.

Боже мой, каким же я был идиотом, наблюдая за тем, как эти якобы армейские патрули готовились к убийству Максима, Леонида, Влада и Митяя. Я, имея в своем распоряжении столько времени, даже пальцем не пошевелил для того, чтобы предотвратить этот огневой контакт вражеских снайперов с моим людьми. Леонид Васьков, Максим Звонарев, Влад Сергеев и Митяй Суровцев шли по залу прилета к выходу, они пока еще не подозревали, какая черная туча смертельной опасности сгущалась вокруг них!

Командир патруля, бежавшего впереди меня, офицер в звании майора, вдруг громким и каким-то пронзительным голосом прямо на бегу потребовал:

– Молодые люди, прошу вас остановиться и предъявить документы!

Несмотря на мои предупреждения, это требование армейского офицера в звании майора, да и сам факт появления армейского патруля, для Максима Звонарева и его друзей все же оказалось неожиданным. Они, конечно, остановились и начали, как мне показалось, медленно разворачиваться в сторону патрульных. В результате этой малой задержки моя четверка была тут же окружена с трех сторон снайперскими группами.

Даже на бегу я хорошо видел, что несмотря на то, что майору удалось остановить моих парней, его снайперу требовалось еще пара мгновений для того, чтобы выровнять свое дыхание, снять винтовку с предохранителя, прицелиться и выстрелить. Но, как вы пронимаете, я не имел права, ради сохранения жизней своих друзей, этому вражескому снайперу подарить эти мгновения. К этому времени оба моих израильских любимца Desert Eagles уже были в моих руках. На этот раз я решил не кричать, предупреждая своих друзей криком о наступающей опасности. Я попросту указательными пальцами обеих рук выжал курки обоих своих пистолетов и, ведя огонь по-македонски, прямо на бегу принялся расстреливать этот армейский патруль. Только с третьего выстрела мне удалось поразить снайпера в голову, двумя другими выстрелами - прикончить майора, одного из рядовых ранить в живот, а второму прострелить бедро. Я не стал добивать раненых только по одной причине, в руках у них не было оружия, которым они могли бы угрожать жизням моих друзей и моей жизни.

Разумеется, у меня уже не хватило времени на то, чтобы навинтить глушители на стволы обоих своих пистолетов. Слава богу, что мои выстрелы, вдруг прозвучавшие в таком большом зале прилета, оказались не столь уж громкими хлопками. На них мало кто из прилетевших авиапассажиров обратил внимание, если бы не кровь, не мертвые тела, один за другим валившиеся на пол зала! Если бы не громкий лязг карабина, выпавшего из рук уже мертвого снайпера и громко ударившейся о камень пола, и если бы не вопли и громкие стоны раненых патрульных, то паника после моих выстрелов так бы и не поднялась в этом зале.