Установка, над которой коллектив лаборатории трудился в течение полугода, функционировала в холостом режиме, и Илье хотелось, чтобы шеф как можно скорее удалился, и можно было приступить к настоящим испытаниям. Однако Сиротин не торопился уходить. Стоя в стороне, он как-то загадочно улыбался и внимательно рассматривал то ли установку, то ли сотрудников, стоявших возле неё. Весь его вид говорил, что он доволен достигнутым результатом. Можно было рапортовать руководству о том, что намеченные планы будут выполнены в срок. Поняв, что шефа можно выпроводить лишь чем-то экстраординарным, Илья нажал какой-то тумблер. Сразу же вслед за этим под потолком замигала желтая лампа, наподобие той, что на крышах скорой помощи и милиции, а из динамика раздался голос:

— Внимание всему персоналу лаборатории! Осуществляется запуск системы в режиме обкатки. Всем не занятым в эксперименте, просьба покинуть лабораторию. Участникам эксперимента занять рабочие места. Повторяю…

Подобная фраза, словно холодный душ подействовала на Сиротина, и он лишь кивнул головой и туту же поспешно удалился. Как только за шефом захлопнулась дверь, раздался дружный смех сотрудников, которые отлично поняли маневр руководителя.

— Рефлекс Павлова, — прокомментировал уход шефа Стужин.

— А как подействовало! — поддакнул ему кто-то.

— Ну что народ, приступим к нашим играм? — перебил всеобщее веселье, Илья, — Начальство слиняло, так что надо приступать к работе. Время не ждет. Точнее оно столь быстротечно, а работы впереди столько, что успевай только крутиться и вертеться. Поэтому, прошу не расслабляться.

После этих слов все, не сговариваясь, занялись делом, и рабочий процесс пошел в обычном режиме.

Дни летели за днями. Обкатка установки проходила в рабочем режиме. За это время произошло всего два непредвиденных сбоя, которые вынудили искать причины неполадок. Однако это никоим образом не отразилось на сроках испытаний, и к концу квартала отчет о проделанной работе был подготовлен.

Илья поставил точку, и, швырнув ручку в сторону, захлопнул папку с отчетом.

— Пустая трата времени, — мысленно произнес он, хотя внутренне его обуревали смешанные чувства. С одной стороны, работа, которую он сам же предложил год назад, была успешно завершена. Установка собрана, обкатана, и можно с чистой совестью передавать её на промышленный запуск, точнее попытаться применить для совместного использования в смежных физических процессах по исследованию термоядерных процессов. С другой стороны, он прекрасно понимал, что сделать это будет крайне сложно, ибо в связи со скудностью финансирования, говорить о строительстве серьезной установки, вряд ли стоит. Да, прототип, который он вместе с сотрудниками сделал и запустил и тем самым подтвердил, что идея была верна, в лучшем случае может быть отмечен, как очередное достижение научной мысли отдела и института в целом. Это огорчало, но не так сильно. Больше волновало то, что новая идея, которая будоражила его мозг, вот уже полгода как повисла в воздухе. Вместо того, чтобы начать над ней работу, он никак не мог добиться от шефа хоть какого-то понимания, не говоря уж о том, чтобы её вставили в план лаборатории. Вместо этого, Сиротин зачем-то продлил сроки испытаний, и пробил финансирование на уже практически бессмысленную, по мнению Ильи, работу.

— Пустая трата времени, — произнес Илья, — что можно выжать из установки за три месяца? Снять повторно все показания, но какой в этом смысл? Они что, изменятся? Нет. Все что необходимо было проверить, мы достигли в ходе экспериментов. Ума не приложу, как он сумел обосновать необходимость продлить испытания на три месяца? Ему бы в цирке работать, фокусником-иллюзионистом. А главное, как он сумел Мархудова, зам по науке, убедить в целесообразности? Вот уж действительно загадка.

В дверь кабинета, как гордо именовалось крошечное помещение лаборатории, отгороженное фанерной стенкой, постучали.

— Войдите, — произнес Илья.

Дверь отворилась, и на пороге возник Сиротин.

— И принесла же нелегкая под конец рабочего дня шефа! Блин, к чему бы это? — мысленно подумал Илья, но, поднявшись со стула и стараясь быть любезным, произнес:

— Добрый вечер.

— Добрый, добрый. Что-то вы засиделись на работе, и домой не спешите?

— Вот, заканчивал отчет, — и Илья взял папку и зачем-то передал её Сиротину. Тот посмотрел на неё, но брать не стал, а вместо этого присел на стул возле стола и, взглянув на Илью, произнес:

— То, что вы подготовили отчет, это замечательно. Я бы даже сказал, чудесно. Но… — он запнулся и, отведя взгляд в сторону, добавил, — но фондов на новую тему всё равно не было и нет.

Илья плюхнулся на свой стул, понимая, что лелеемая им надежда начать новый проект останется лишь в планах на перспективу.

— Но почему? Я же веско обосновал перспективность новой установки, возможность того, что она может быть через три, максимум пять лет использована в промышленности?

— Это мы с вами понимаем, а там наверху, — Сиротин демонстративно посмотрел на потолок, — так не считают.

— И чем же займется сектор?

— Действующей установкой.

— Тупизм!

— Не понял, что?

— Так, ничего. Потеряем год, а то и больше, и как в совковые времена выпустим дополнительно кучу отчетов, вместо того, чтобы реально отвоевать место под солнцем, захватив на рынке передовых технологий перспективное направление.

— Амбиции — это похвально, но убедить руководство в том, что предлагаемое вами новшество может реально принести успех, мне оказалось не под силу. И в этом отчасти виноваты вы сами.