Руфи машинально кивнула головой, но тут же спохватилась:

— Завтра я не могу. Мне нужно дать показания против хулиганов, которые вчера громили парк.

— Жаль, что я покинул тогда тебя так рано, — расстроился Ленон. — Я мог бы прийти вместе с тобой, как свидетель. Даже с работы можно было бы отпроситься.

— Можно встретиться послезавтра, — обнадеживающе предложила Руфи. Услышав эти слова, юноша очень обрадовался. Нахлынувшие чувства он принял за вдохновение и решил поразить Руфи, сочинив стих на ходу, как это получалось у поэтов, про которых он читал весь вчерашний вечер.

Сияет солнце золотисто.

Плывут по небу облака.

Начал пейзажную зарисовку Ленон. Руфи одобрительно посмотрела него и заулыбалась. Ленон захотел продолжить в том же духе, но тут у него в голове что-то застопорилось и ничего подходящего на ум больше не приходило.

— Пошел бы я в мотоциклисты, — ляпнул Ленон. Ужаснувшись рифме, он все-таки решил идти до конца. — Но не хватает пиджака…

— Какого пиджака? — не поняла Руфи.

— Ну, как какого… Кожаного… Этакого жакета… — сбивчиво пытался подыскать объяснение собственным строкам Ленон, вспомнив байкеров из кинофильмов. Особенно ему нравился «Дикарь» в исполнении Марлона Брандо.

— Мотоциклисту в первую очередь нужен шлем и наколенники, — наставительно произнесла Руфи. — Если у мотоциклиста нету шлема, и он ходит в куртке, значит, он дорожный нарушитель и пьет прямо за рулем, чего в шлеме сделать нельзя. Вчерашний бандит тоже был в кожаной куртке, — вспомнила вдруг девушка и помрачнела. — Сначала он искупался в пруду, а потом затеял драку.

— Если он вернется, я обязательно защищу тебя от него! — расхрабрился Ленон.

— Думаю, мы нескоро его увидим. Его увели в милицию, — объяснила юноше девушка.

Услышав эти слова, Ленон втайне поблагодарил служителей правопорядка за проделанную работу. На самом деле юноша надеялся, что никогда не встретит этого, должно быть, злобного и опасного человека, который так напугал Руфи.

Ленон подумал сочинить еще чего-нибудь, чтобы развлечь девушку, но у него решительно не получалось ни строчки.

— Честно говоря, поэт из меня не очень, — признался юноша. — Я в основном больше в прозе специализируюсь.

— Ленон, ты ведь журналист? — насторожилась вдруг девушка.

— Ну да, вроде того, — смущенно признался юноша.

— Похоже, твоя газета не такая уж и плохая, если там работают такие люди, как ты, — робко произнесла девушка. Ленон, сам не считавший себя главным достоинством редакции, не смог сдержать смущенной улыбки. — А что ты сейчас пишешь? — поинтересовалась Руфи.

Ленон хотел прямо ответить, что про колбасный завод, но, вспомнив отношение Руфи к Филимону Зеленых, вовремя прикусил язык

— Я пишу… про вкусную и здоровую пищу… — сбивчиво начал объясняться Ленон.

— Я бы с радостью почитала такую статью. Когда она выйдет? — спросила девушка.

— Думаю… послезавтра, — тут Ленон понял, что он попал.

— Надеюсь, ты не будешь писать о произошедшем сегодня? Ведь ты не держишь на меня зла? — спохватилась Руфи.

— Я вообще ни на кого не держу зла. Меня даже в армию не берут из-за недержа… — произнес юноша, но оборвал себя на полуслове.

— Что же ты плетешь, Непи — Длинный Язык! — мысленно ужаснулся сказанному юноша.

— В смысле, я вообще незлобная натура и не склонен к насилию ни в какой форме, — попытался объяснить Ленон. — Меня как-то раз даже милягой назвали.

— Кто это про тебя так? Одна из твоих девушек? — ревниво поинтересовалась Руфи, и, не дав Ленону опомниться, задала ему новый вопрос: — И как ее звали?

— Ника… — Ленон хотел ответить, что «никак», но осекся на последней букве, так как побоялся, что Руфи подумает, что он совсем никому не нужен.

— Ника? Ее звали Вероника? — переспросила Руфи.

Ленон молча кивнул, не в силах произнести неправду вслух.

— Наверное, ей было очень интересно с тобой, — тихо произнесла Руфи. Их глаза встретились.

— Ну… вообще… жизнь… штука интересная, — сбивчиво попытался ответить Ленон, не зная, что надо говорить в подобных случаях.

Ленон побоялся, что теперь она спросит, почему он с этой Никой расстался, или чего еще, а тут он уже не сможет соврать. Но в этот момент желудок юноши предательски заурчал.

— Извини, он у меня дурак, — упавшим голосом отозвался о своем органе пищеварения Ленон, испугавшись, что испортил всю ситуацию. Похоже, что половинки яблока в роли полноценного рациона действительно было недостаточно.