Однако, его основательность несколько утомляла:

– Рима, у меня на следующей неделе во вторник есть свободный вечер, может сходим куда-нибудь?

Вы понимаете, я у него была одним из пунктов дорогого, в кожаном переплете, органайзера, то есть обычного ежедневника (Марат не умел или не хотел говорить простыми словами). А почему я должна знать, что произойдет со мной на следующей неделе во вторник, буду ли свободна, захочу ли в этот день пойти с ним, или даже без него куда-нибудь? Что, у мужчин не бывает золотой середины: либо они все разберут по винтикам, посчитают, взвесят, упакуют и разложат по полочкам, либо будут постоянно забывать, обещать и не делать, терять и обижаться?

Но на горизонте никак не появлялся принц, а у Марата был хотя бы атрибут принца - белый конь, точнее - белый роскошный автомобиль, в котором мне, чего греха таить, было приятно продефилировать мимо дражайших подруг.

Другими словами, мамино влияние сказывалось, и мое заграничное турне с предполагаемым супругом стало постепенно приобретать реальные очертания. Однако, это стратегическое решение воплощалось в жизнь под тихое, но настойчивое, ворчание папы, которому Марат почему-то не приглянулся.

– - Знавал я его отца, - вздыхал папа.
– Торгаш!

Дальнейших комментариев не следовало, на что мама резонно замечала, что замуж мне выходить не за его отца, а сын, как говорится, за отца не отвечает. И, наконец, пришли другие времена, профессия торгаша стала одной из самых уважаемых в стране.

– Ты посмотри, - не унималась мама, - где сейчас твои друзья-академики, куда подевался наш родственник-писатель?

Я пока воздерживалась знакомиться с его отцом и естественно в дискуссию не вступала.

Однажды заведенный порядок дал сбой. К нам пришел Батыр. Точнее, он пришел, когда меня не было дома. Потом папа с восторгом рассказывал о его визите.

– Батыр, в новом спортивном костюме, принес бутылку армянского коньяка, большущий торт и цветы. Парень возмужал, рассуждает здраво. Уверен, у него впереди большое будущее!

Маму словно обожгло.

– Думай, о чем говоришь! Какое будущее на барахолке?!
– и, чуть успокоившись, добавила, - Слава богу, не голодает и ничего у нас не просит, да и чем мы могли бы ему помочь. Коньяк, надеюсь не подделка, а костюм его, между прочим, то ли турецкий, то ли китайский. Обычное барахло.

Я привыкла к вялым перепалкам своих стариков, но тут на папу что-то нашло, он еще долго возмущался маминым отношением к Батыру.

Однако, я забежала вперед, с Батыром я столкнулась в подъезде нашего дома, когда он уже уходил. Тот засмущался, но нашел силы выдавить из себя:

– Я пришел поблагодарить твоих стариков за заботу. А тебя ...
– тут он стал даже немного заикаться, - хотел п-пригласить в кафе.

Мальчик растет прямо на глазах! Стало забавно. Недолго думая - согласилась, тем более, что у Марата в органайзере на сегодняшний вечер я не значилась.

Заведение, в которое он привел, назвать "кафе" можно с некоторой натяжкой, даже и не подозревала о существовании такого. Мой дорогостоящий прикид на фоне свитеров и джинсов казался тут несколько неуместным и привлекал внимание всех присутствующих. А Батыр чувствовал себя здесь как в своей тарелке.

– - Тут все наши, с барахолки, - уточнил он.

Я начала обдумывать причину, по которой могла бы побыстрее ретироваться. Есть несколько известных подготовительных мероприятий, после которых можно смело уходить, никого при этом не обидев: неожиданно приступить к поиску таблетки от головной боли, вспомнить, что надо срочно кому-то позвонить, а кроме того, у меня госэкзамены на носу, чем не повод свалить отсюда пораньше и зарубить себе на носу: "Не ходи в сомнительные места!".

Неожиданно на нашем столе появилась бутылка шампанского, которую мы не заказывали. У меня от шампанского ужасно болит голова. Официант пояснил, мол, презент от соседнего столика. Батыр приветливо помахал рукой своим приятелям, а мне пришлось выдавливать из себя улыбку признательности. Чуть позже подошел и вручил цветы интеллигентного вида мужчина, сопроводив их словами:

– Бат, позволь выразить восхищение твоей дамой!
– он сделал это настолько галантно, так изящно поцеловал мне руку, как это делают только в кино. Я почувствовала себя леди.

– С каких пор ты стал Батом и кто этот галантный кавалер?
– удивилась я.

– Это Вадик, - пояснил Батыр, - литературный критик, торгует кроссовками. А Батом меня все называют, не принято здесь по именам.

Чуть позже, даже не заметила, как это произошло, мы присоединились к этой веселой и, замечу, очень эрудированной компании. Я наплясалась и насмеялась в тот вечер от души. Вы знаете, что привлекло в них? Я не чувствовала на себе похотливых, озабоченных взглядов. А общение было очень интересным и веселым, культурным (старомодное словечко) и не занудным, как это бывает у слишком ученых, не сводилось к рассказу сомнительных анекдотов, к которым я с ужасом начинаю привыкать, бывая в иных "достойных меня" компаниях. С удивлением обнаружила, что Батыр сносно танцует, наша компания заказала вальс, и он не только умудрился не наступить мне на ноги, но я почувствовала, как уверенно, и вместе с тем нежно, он умеет вести партнершу. "Ах, как кружится голова, как голова кружится...".