– Таким образом, она дала понять, что первичный признак все-таки есть. Остается выяснить чей: мусульманский или еврейский.

После мучительных раздумий пришли к решению, что хоронить будем... по-коммунистически, т.е. без религиозных обрядов. Тем более, что по-христиански хоронить нельзя, самоубийц не отпевают. Это решение поддержала, к счастью, и вдова, правда поставив условие, чтобы на поминках не выставляли алкоголь. Мы с радостью согласились, так как имели основания полагать, что при допущении указанных напитков, поминки могут превратиться в веселое застолье (ведь Мусю недолюбливали многие).

... Зазвучал голос ведущего траурную панихиду.

– Слово для прощания предоставляется другу и соратнику Мусрапила Иосифовича, президенту холдинга Батыру Имановичу...

Я поперхнулся. Однажды, без моего ведома, меня сделали заказчиком убийства, а теперь, без всякого на то основания, называют "другом и соратником". Что за жизнь пошла?

Произнес дежурные грустные слова, выразил слова соболезнования вдове и окружающим и отошел в сторону, так чтобы видеть, но не слышать, женщин, цинично комментирующих происходящее. Обжег жесткий взгляд той из них, что показалась красивой. Внимательно рассмотрел ее: правильные, заостренные черты лица, тонкие, вызывающе выкрашенные губы и, что вообще-то не понравилось, кошачий прищур черных глаз.

На поминках меня усадили рядом с вдовой, ничего не поделаешь, положение обязывает. Вместо, ожидаемых мокрых глаз, распухшего, хлюпающего носа, с удивлением обнаружил холеное лицо с тщательно подведенными и поблескивающими глазами. "Натурально убивалась?!"

Стало грустно. Муся прожил пусть бездарную, но яркую жизнь. Ему посвятили строки почти все местные газеты, не без иронии и желчи, конечно, но раз обратили внимание, значит он что-то значил.

Неожиданно снова почувствовал жесткий взгляд. Да, опять она, "красавица с кошачьими глазами". Наш немой диалог перехватил Иваныч и после окончания поминок доложил:

– Женщина из международного банка, работала с Мусей по кредитованию нашей швейной фабрики. Опасности не представляет. Но проверить можно.

Я садился в машину, когда услышал, теперь уже знакомый, голос той красотки.

– Батыр Иманович, я работала с вашим холдингом по проекту кредитования швейной фабрики. Могу ли с вами встретиться по этому вопросу?

– Обратитесь в соответствующее управление, - я был официален, не более.

– - Уже обращалась, проблему можете решить только вы.

– - Хорошо, завтра в десять у меня в кабинете. Вас это устроит?

– - Нет, - она еще и нахалка, - лучше сегодня вечером.

– - Не уверен, что буду свободен.

– Вот вам мой телефон, буду ждать звонка, - развернулась и пошла. Я не мог оторвать от нее глаз, удерживала внимание ее..., это неважно.

Ничего не оставалось, как положить визитную карточку в карман.

– - Поехали.

По дороге обратился к Иванычу:

– Послушай, Иваныч, до каких пор мы будем передвигаться в сопровождении охраны. Может пора перейти на обычный режим работы?

Иваныч был удивлен вопросу.

– Неужели, вы считаете, что в этом деле пора ставить точку? Тот, кто заказал Мусю, человек далеко не робкий. Вы уверены, что следующий в очереди не вы?

Уверен ли я? Ничего себе вопросик.

Войдя в приемную, секретарша сообщила, что дважды звонила Рима Жакияновна.

– Ее голос был очень взволнован и требователен, - прокомментировала она.

– Хорошо, что еще?

Немного смущаясь, она спросила.

– Батыр Иманович, я готовлю решение совета учредителей, и хотела спросить, а почему имя "Рима" пишется с одной "м", вам не окажется, что это ошибка?

– Понятия не имею, - никогда об этом не задумывался, действительно, а почему только одна "м"?
– Соедини меня с ней.

В трубке раздался требовательный, нет, взвинченный голос Римы.

– Марату угрожает опасность! Не задавай идиотских вопросов, ты знаешь откуда и почему! Так вот, я тебя предупреждаю, Марат вернулся в семью, - здесь я почувствовал, что ее решительный голос стал менее уверенным, - ну, то есть, мы снова решили жить вместе. Понятно!? Если с ним, что-нибудь произойдет, если хотя бы один волосок с его головы...

Попалась? Получи!

– За волосы отвечать не могу, - старался говорить спокойно, не торопясь, - к его залысинам на голове я абсолютно не причастен. А что касается...

Но она не дала договорить.

– Батыр, - устало произнесла она, - не язви. Если произойдет ужасное, то... то я за себя не отвечаю.

Вот теперь можно поговорить обстоятельно.

– - Рима, успокойся и расскажи, что случилось.

Я услышал ее протяжный вздох.

– Утром примчался Марат, он был сам не свой. Он уверен, что смерть Муси - не самоубийство. И, - в ее голосе зазвучали слезы, - причина всего... Он считает, что теперь его очередь, и что заказал его... ты.