– Почему упустили фабрику!?
– кричал я.
– Для чего вы в таком случае здесь сидите?

– Все квартальные отчеты оказались липовыми, - попытался оправдаться зав. экономическим отделом.

– - А кто вам мешал их своевременно проверить?
– не унимался я.

– - Вы, - раздался голос Иваныча.

За столом повисла пауза, я ошарашено уставился на Иваныча.

– Вы, Батыр Иманович, запретили все проверки швейки, информация из банка направлялась только на фабрику, минуя нас. Наши сигналы о тревожной ситуации вы проигнорировали. Что нам оставалось делать?

– - Но этот отчет вы же смогли подготовить!

– Да, для этого пришлось обезоружить охрану фабрики, которая пыталась не выполнить приказ, изъять документы из бухгалтерии. Я сделал это по настоятельной просьбе как экономического, так и финансового отдела, - он выдержал паузу, - вопреки вашим указаниям.

– Не зарывайся, Иваныч, - обречённо произнес я, понимая, что он был абсолютно прав.
– Отложим совещание на завтра.

Вечером, с террасы своего загородного дома, я наблюдал закат. Кровавый, угрюмый, тяжелый. В голове роились такие же мысли, одна ужаснее другой.

– - Значит, ты решил мстить, - за спиной раздался голос Гули.

– - Кто тебя пропустил?
– завтра же сменю охрану.

– - Ты распорядился не впускать меня? Прячешься?

Никаких распоряжений я не давал и охрана здесь ни при чем, я опять пытался сделать виноватым кого-то другого.

– - Что тебе нужно? Зачем пришла?

– Твои люди изъяли документы на фабрике, сменили охрану. Ты пытаешься запретить видеть тебя. Что все это значит?
– она была разгневана. "Праведница".

– Это значит, что управление фабрикой перешло ко мне, ты временно отстранена от должности директора, - постараюсь быть выдержанным и спокойным, очень постараюсь.

– Ах, вот как! Надеялась, ты мужчина. Не ожидала от тебя такого. Слишком мелочно.

Она по-прежнему чертовски хороша и соблазнительна. Только лицо было холодным, а улыбка растянулась в кривой оскал.

– Давай не будем обсуждать мои достоинства и недостатки. Ты читала отчет о результатах ревизии?

– Ну и что. Временные трудности, в ближайшее время мы должны выйти на рентабельность, ты же знаешь об этом.

– Нет этого времени. А платить по кредиту надо, очередной платеж послезавтра.

– Заплати деньгами холдинга, со следующего квартала кредит будет гаситься за счет доходов фабрики.

– - Нет у меня таких денег.

На ее лице явно читался испуг, она не ожидала такого ответа.

– - Как это нет денег? Что за глупости?

– За последние полгода я потерял четыре крупнейших предприятия, мои акции заложены в трех банках. Оставшиеся предприятия холдинга лихорадит из-за бесконечных проверок налоговых органов и милиции.

– - Но почему, ведь все было хорошо?

– - Тахир, он хочет меня уничтожить.

Она задумалась, скорее сделала вид, что задумалась. У женщин этот прием отрепетирован.

– - В таком случае у меня есть деловое предложение.

– - Извини, но я не нуждаюсь в твоих предложениях.

– Не язви, Батыр, то, что я сейчас скажу должно тебя заинтересовать, - она перестала быть красивой и соблазнительной. Передо мной сидела хищница, готовящаяся к прыжку.
– Передай фабрику, есть люди готовые взять ее с долгами.

– - Кроме кредита туда вложены и мои личные средства.

– О личных вложениях придется забыть, в противном случае с тебя взыщут еще пять миллионов, а передав фабрику, ты сможешь спасти хотя бы эти деньги, - она была напряжена, ее длинные когти (то есть ногти) впились в поручни кресла.

– - Кто эти люди?

Она смутилась, опустила глаза, томно повела плечом, якобы смущаясь моего взгляда, случайно брошенного на грудь.

– - Ну, так кто?
– повторил я.

– Инвесторы, кажется иностранные, - при этом она сосредоточено разглядывала понурые деревья за окном.

– - Пусть будут инвесторы, чьи это люди?

– - Как чьи? Западные какие-то, приходили, интересовались...

Не бывает инвесторов в обычном понимании этого слова. Любой иностранный бизнесмен, прежде чем вкладывать свои деньги, должен заручиться поддержкой кого-то из власть имущих. Чем больше масштаб инвестиций, тем круче должна быть крыша. Скажем у нефтяных корпораций поддержка наивысшая. Иначе нельзя, слишком велики риски. Кто из иностранцев этого не понял - тот уехал.

– - Если ты пришла поговорить об этом, то говори.