– Итальянцы по национальности, гражданство у них канадское, бизнес в Сингапуре, зарегистрированы на Кипре. Попробуй, разберись.

– - Кто их к тебе привел?

Она выпрямила плечи и расправила грудь.

– - Марат, - сказала, как отрезала... серпом.

Теперь наступила моя очередь терзать ручки кресла. Помогло, сдержался. Вспомнилось, как Марат отговаривал от идеи продать фабрику, а ведь были отличные покупатели, навар составил бы не меньше миллиона и еще я избавился бы от этого сомнительного кредита. Вероятно, они давно спелись, и Гуля сознательно вела дело к краху. Теперь им все достанется бесплатно.

– Значит Марат. Это не он был с тобой в ту ночь?
– все-таки сорвался, стыдно.

– Нет, не он. У него, если хочешь знать, есть своя любовница, - она презрительно и почему-то брезгливо посмотрела на меня. Как будто Марат - это я.

Чуть было не спросил ее имя, пронесло. Не хватало, чтобы я опускался до бабских сплетен.

– Меня это не интересует, - изобразил безразличие, не уверен, что получилось.

– - Зато интересует его жена, и у вас это взаимно.

– Тебя это не касается. А Марату можешь передать, что я подумаю над его предложением, - я встал, чтобы завершить этот тошнотворный разговор.

– Подожди, - она протянула руку к моему плечу, меня словно обожгло, - прости, я не хотела, чтобы ты думал обо мне... Так получилось.

Если я что-нибудь отвечу, то она продолжит словоизвержение. Молчу, быстрее бы ушла.

– Это получилось случайно, понимаешь...

– - Не надо оправдываться. До свиданья.

– Но выслушай меня! Ты сам во всем виноват! Тебе постоянно некогда, и даже уделяя мне время, находясь со мной в постели, ты всегда был не со мной. Да, я это чувствовала, не смей мне лгать!
– вообще-то я молчу, даже если бы я попытался вставить хотя бы слово, то вряд ли бы сумел. Ее слова стреляли, как из пулемета.
– Тот, с кем я была в ту ночь... это была простая случайность... мы выпили... он подарил колечко... тебя не было дома... я звонила... а он, сын очень крупного человека... слишком молод и настойчив... я была не в силах его прогнать.

– Хорошо. До свиданья, - что я мог ей еще сказать? Шлюха.

– Знаю, она любит тебя, я видела как она ревновала. Но у вас ничего не получится, вы из разных миров. Она никогда не будет твоей!

– - Заткнись!

– Не дождешься! Я люблю тебя и могла бы быть хорошей женой, - в воздухе повисла пауза, казалось, можно перевести дыхание. Отнюдь, она меняла обойму в пулемете.
– Можно я останусь? Вот увидишь, все будет хорошо. И с фабрикой мы что-нибудь придумаем, я столько узнала о Тахире, это тебе поможет, мы справимся.

– - Все. Заявление об уходе можешь оставить в приемной.

– Ну что ж, - женщины умеют изображать гордость, а ведь секунду назад была готова ползать у меня в ногах.
– А я не жалею, что встречалась с тем болваном в ту ночь. В постели он намного... энергичнее тебя!

Она получила то, что хотела. Пощечину. Удар получился сильнее, чем я ожидал. Она ударилась о стену и сползла на пол. Я подбежал к ней, но, отстранив руку, она молча встала и вышла из комнаты. Через некоторое время я услышал, как гулко хлопнула дверь.

Еще через неделю Иваныч поставил меня перед тяжелым выбором.

– Батыр Иманович, несмотря на наше согласие передать швейку, давление не ослабевает. Министерство труда наложило санкции на наши соляные копи, там обнаружены незаконные мигранты.

– - Откуда они взялись?

– Узбеки, они едут к нам на заработки. Нам выгодно, мы платим им втрое меньше, и они довольны.

– - Надо было предвидеть эти неприятности!

– С местным комитетом по труду все было на мази, но пришло указание из центра.

– Что еще?

– Приостановлено финансирование строительных компаний, проверяется целевое расходование государственных средств. И находят нарушения. Дело идет к тому, что нам предъявят иск.

– Ясно, твои предложения, Иваныч.

Он вздохнул. Неожиданно поднялся из-за стола, открыл холодильник и вытащил бутылку виски.

– Давайте выпьем.

Не перестаю удивляться Иванычу.

– Ну, давай, - почему-то вспомнилась Гуля. Представил, как лапал ее тот козел. Скулы свело.

Иваныч расстелил на столе газетку, налил по полному бокалу, я не стал возражать.

– Давайте до дна, Батыр Иманович.

– Ну, давай, - а она действительно хороша в постели..., и не только со мной. Надо выпить.

Осушили бокалы. Отдышались, уставились друг на друга.

– Уезжайте, Батыр Иманович.

– Ну, давай, - непроизвольно повторил я, как заезженная пластинка, продолжая вспоминать Гулю. И, наконец, как сквозь туман, до меня стал доходить смысл сказанного (крепкий напиток, уже работает).
– Что ты сказал?