– Да они же все давным-давно в говно, они нас даже не заметят, – отмахнулся Фрэнк.

– Ты опять втягиваешь меня в какое-то дерьмо, – сказал я.

– Да, – без обиняков ответил он.

Я должен был отказаться. Пойти домой и лечь в постель, потому что завтра нужно было рано вставать, но уже через десять минут я обнаружил себя в его машине, мчащейся по вечерним живым улицам.

Я посмотрел на него. Он выглядел уставшим и измученным. И красивым. Не всего лишь человеком с красивым приятным лицом, а просто красивым. Красивым целиком и полностью, красивым во всех смыслах, красивым изнутри и снаружи, красивым абсолютно во всем: в лице, в улыбке, в дыхании, в мыслях, в глазах, в чувствах, в поступках, в голосе, в драных джинсах, в своей вселенной.

Я бы мог быть рядом с ним вечность. Смотреть в его ореховые глаза, касаться его руки и вдыхать его запах – запах фруктового шампуня, мятной жвачки и мая. Я бы хотел просто быть рядом с ним.

– Мы приехали, – вдруг сказал Фрэнк.

Я вздрогнул от его голоса, помотал головой и посмотрел в окно. Мы стояли у подъездной дорожки какого-то дома, из которого доносились разрывающая уши музыка и громкие голоса.

– Ага, – ответил я.

– Все в порядке? – обеспокоенно спросил он.

– Да. Да, пошли.

Мы вылезли из машины. Я не знал, что делать дальше, но Фрэнк взял меня за руку и уверенно направился к крыльцу. Дверь оказалась не заперта, и мы без проблем вошли.

Внутри было душно, тесно, воняло потом и пивом. Люди толкались и громко смеялись, на диване я заметил страстную парочку, в конце комнаты кто-то блевал в вазу, и в один момент мне показалось, что среди этой толпы я потерял Фрэнка, но мои пальцы тут же сдавила чья-то рука, и я облегченно выдохнул.

Мы пробирались между потных тел, пока не добрались до кухни и не обнаружили там Кертиса. Он был пьян настолько, что я удивился, как он еще держится на ногах. Фрэнк отпустил мою руку, оставив меня ждать в дверях, подошел к Кертису сзади и бросил в его стакан, который тот держал прямо в руках, две таблетки слабительного. Кертис не только не возмутился, он вообще не заметил, что рядом с ним кто-то стоит, и я снова только подивился тупости этого дебила. Фрэнк так же ловко пробрался обратно ко мне, и, снова взявшись за руки, мы вернулись в гостиную, чтобы отыскать других.

Это на самом деле было весело. Подбросить остальные таблетки были проще простого, потому что эти ребята были ужасно пьяны и ничего не соображали. Особенно смешно получилось с Томом Роббинсоном, потому что он, поверив, что Фрэнки дает ему наркоту, добровольно положил две таблетки слабительного себе в рот.

Взяв с какого-то стола миску с чипсами, мы выбрались обратно на улицу, и я глубоко вдохнул, чувствуя свежий воздух, вместо пивной потной вони. Я улыбнулся, когда услышал рядом с собой тихое хихиканье Фрэнки.

– Он принял это за наркоту, – выдохнул он, – вот тупица.

Мы тихо засмеялись в ночной прохладный воздух. Я чувствовал себя спокойно и хорошо. Мне казалось, что сейчас вся Вселенная замерла, чтобы подарить мне этот момент наедине с Фрэнком Айеро, мне казалось, что весь мир – это только мы вдвоем и ничего больше.

А потом мы сидели в машине, слушали радио и ели украденные чипсы. Фрэнк тряс головой в такт какой-то песенке, а я смотрел в окно и чувствовал его рядом.

– Когда ты уезжаешь? – спросил я.

– В конце месяца, – ответил он.

– Хорошо, – сказал я.

Конечно, он снова не попрощался, быстро угнав в темноту, как только высадил меня около дома, и я снова смотрел ему вслед, впадая в отчаянье только от одной мысли, что как только кончится этот май, я больше никогда его не увижу.

========== приключение седьмое: на закате этого мира последнее, что я увижу - будешь ты ==========

На часах было одиннадцать вечера, когда в мое окно постучали. Наше последнее приключение.

– Привет, – пропыхтел Фрэнк, влезая ко мне в комнату и придерживая что-то в руках.

– Привет, – ответил я, забирая у него большой бумажный конверт, чтобы ему было легче залезть.

– Фух, – выдохнул он, когда твердо стоял на ногах.

– И что ты придумал на сегодня? – спросил я, разглядывая конверт. – Мы куда-то пойдем?

– Нет, – ответил Фрэнк, забирая у меня конверт и проходя в середину комнаты, – у тебя есть проигрыватель?

– А…да.

– Отлично.

Он скинул свои кеды, оставив их под моим столом, потом подошел к кровати и вывалил все содержимое конверта на нее. Это оказались диски. Куча обычных CD дисков в тонких бумажных упаковках без подписей.

– Сегодня мы будем слушать музыку, – сказал он, выбирая один единственный диск в бледно-голубой упаковке, – поставь.

– Серьезно? Просто слушать музыку?

– Да. Поставь.

Я сделал так, как он сказал. Как только я закончил возиться с проигрывателем, Фрэнк тут же выключил свет и забрался на мою кровать.

– Иди сюда, – шепнул он.

В колонках заиграла A Great Big World – Say Something. Я подошел к кровати и осторожно опустился рядом с ним.

Мы лежали рядом, не касаясь друг друга, и смотрели в темноту перед собой. И это было так странно и так прекрасно, просто слушать музыку, лежа рядом с ним в полной темноте, пока весь мир остался где-то снаружи. Я чувствовал его каждым дюймом своего тела, слышал его дыхание сквозь тихую музыку в темноте. Я ощущал его тепло, наши пальцы почти соприкасались, и мое сердце билось так быстро, и я с трудом контролировал свое дыхание только от того, что он был так близко.