Молодой рыцарь дернул за колокольчик, вызывая камердинера и целительницу. Целительница, к слову - дочь леса, ее магия за несколько часов оставила от кровоточащих ран ноющие, но зажившие рубцы. Будь она там, у моста - домой вернулось бы не четырнадцать, а не меньше тридцати, очень многим не хватило совсем чуть, чтобы выжить. Но увы, эльфы не желают принимать участия в войнах людей, хоть и живут на их землях. Конечно, Кархад прекрасно понимал: им не резон. Они не подданные талсидонской короны, свои леса территорией любого человеческого королевства не признают, и с ними поспорить об этом - тоже чревато. Должно быть, просто зависть. Живут себе в своих дремучих чащобах, изредка посещая города людей, чтобы продать целебные мази, волшебные амулеты или собственные магические таланты, и за семьсот лет жизни им может горя выпасть меньше, чем Кархаду - за три дня. Впрочем, мирная жизнь эльфов куплена их предками дорогой ценой, Кархад знал и это, и то, что люди за войны с длинноухими платили еще дороже.

Оделся с помощью слуги, а пока целительница снимала повязки и производила последние манипуляции, двое лакеев притащили бадью для умывания. Спал долго, весь вчерашний день, как вернулся, всю ночь и снова до вечера. Самочувствие вполне ничего так, есть хочется жутко, но сейчас пир, а потом силы и на бал хватит. А на балу он увидит ее высочество Мирдану... Давно не виделись, полгода уж прошло, но еще вчера старый Паттус сообщил: молодая госпожа вернулась из летней резиденции, куда отец отослал ее на время войны.

Кархад бросил в зеркало еще один взгляд на свое лицо и горестно поморщился: обрубок уха его, прежде весьма недурственного собой, не красит. Ну и плевать, отметины войны он будет носить с гордостью.

***

– Сэр Кархад Вэйл ап Карлайл!
– провозгласил слуга, и по пиршественному залу пробежал негромкий гомон.

Кархад вошел в зал, обратив внимание на большое количество стражи у стен, и почтительно поклонился королю, Дэнбар в ответ приветственно взмахнул рукой.

– Ступай сюда, по правую руку садись. Подать кубок барону Карлайлу в последний раз!
– И, видя недоумение рыцаря, широко улыбнулся: - бароны Карлайлы много поколений верой и правдой служили Талсидонии, и я решил, что такому достойному роду давно уже пора стать графским!

Сидящие за столом отсалютовали этим словам поднятыми кубками. Кархад принял из рук лакея рог, наполненный вином.

– Ну что, да Карлайл, - сказал король, употребив графскую приставку 'да' вместо баронской 'ап', - каков будет твой тост?

Кархад секунду помедлил и поднял кубок:

– За то, чтобы Талсидония стояла до конца времен, и отдавших свою жизнь во имя этого!

Кубки поднялись и опрокинулись, слуги бросились наполнять их, а рыцарь сел на указанное ему место между бароном Фэйдом и графом Арканайским и, наклонившись чуть вперед, сказал:

– Ваше величество, я глубоко благодарен вам за такую честь, но имею просьбу. Пускай я останусь в Карлайле, а те земли, которые отошли бы мне прибавкой к феоду, пускай будут разделены среди семей тех воинов из третьего эскадрона, которые не дожили до победы. Никто из них не сделал меньше, чем я, мы все стояли в одном строю, и упокоились в одной могиле. А что сам сейчас не с ними - не моя заслуга, просто повезло, что вражьи клинки удовлетворились лишь пальцами да ухом.

Дэнбар благосклонно кивнул:

– Достойное решение. Так, значит, тому и быть. Слуги, еще меда графу Карлайлу!

Кархад выслушал еще несколько поздравлений в свой адрес, опрокинул кубок и окинул взглядом собравшихся. Много достойных людей нынче в зале, но есть и незнакомые лица в середине и конце стола.

Тут как раз поднялся незнакомый, но богато одетый пожилой толстяк, сидящий сразу за бароном Фэйдом, и обратился к Кархаду с поздравлениями:

– Вы воистину благородный воин, сэр да Карлайл, - сказал он, - а ваш подвиг, без сомнения, будет воспет менестрелями еще при вашей жизни. Посему от имени его величества Клейдана Шестого выражаю восхищение вашим мужеством и присоединяю к этому свои ничтожные поздравления!

Клейдан?! Король Далмады?! И его человек тут, за столом?!! Должно быть, лицо Кархада выражало настолько явное удивление, что король Дэнбар пояснил:

– Это Виссандо, посол Клейдана. Привез заверения, что Далмада и не собиралась воевать с нами.

– Мой король, вы верите первейшему союзнику ханнайцев, собравшему против нас сорокатысячную армию?!
– с неприкрытым скепсисом спросил рыцарь.

Король неопределенно, но тоже с долей скепсиса пожал плечами, а Виссандо сразу же пустился в объяснения:

– Ну, видите ли, сэр рыцарь, у Далмады давно заключен союз с Ханнаем, и многие годы этот союз позволял обеим странам жить и процветать... А когда на троне Ханная внезапно оказался монарх, скажем так, не такой мудрый и уравновешенный, как предыдущие ханнайские короли... Это создало проблему, потому как договор - это договор, исполнять его - дело чести и репутации, и мой мудрейший повелитель Клейдан Шестой оказался в крайне неудобном положении, когда его союзник крайне неразумно вступил в войну с лучшим соседом Далмады. Ему пришлось собирать армию, потому как договор, вы же понимаете. Но он собирал войско так медленно, а Талсидония победила так быстро, что король Клейдан не успел вступить в войну. Если бы он сам хотел воевать - держал бы армию наготове, вы же понимаете. Но, само собой, что все сказанное - лишь домыслы старого никчемного жирдяя, которому доверили только возить королевские письма, и для которого это и так слишком большая честь.