Необходимо было заглянуть в гардероб Ви! У нее куча стильной одежды. Модные футболки, туфли на высоченных каблуках и потрясающе сексапильное красное платье – короткое, с длинными рукавами и низким вырезом. Оно буквально кричало, чтобы на него обратили внимание. В соседстве с Ви была еще одна положительная сторона – можно брать у нее поносить любые вещи! И я хотела то красное платье. Не сегодня вечером, но очень скоро.

В дверь подвала трижды постучали. Я бросила телефон на кровать.

– Входите. – Я постаралась, чтобы мой голос звучал весело и беззаботно.

– Это снова я! – сбегая по ступенькам, крикнула Марисса. На ней было вязаное платье, черные колготки и балетки. Марисса всегда носила платья. Она обожала их. Зимние платья. Летние платья. С колготками. Без колготок. Как угодно. Вероятно, она была единственной в мире девушкой, которая ненавидела джинсы. Она бы и в футбол играла в платье, если бы ей разрешили. – Ты скучала по мне? Меня не было целый час. Ты видела, что Ви повесила правила твоего папы на холодильник? Прикольно, да?

– О, привет, – сказала я.

– Ты что, совсем не рада меня видеть? – спросила она.

– Нет… конечно, рада. Просто я думала, что это Ноа.

Он прилетел сегодня утром, и мне казалось, что вообще-то он уже должен был прийти к нам. Станет ли сегодняшний вечер тем самым? Первый вечер дома… первый вечер в новом доме… И первый секс. Это была Новая Независимая Я. На сто процентов готовая к сексу.

– Ты еще не говорила с ним? – спросила Марисса.

– Еще нет, – ответила я. – Оставила ему сообщение. Пригласила на сегодняшнюю вечеринку.

– Уверена, у него просто голова кругом, – беспечно сказала Марисса.

Я чувствовала себя потерянной. Ноа несколько раз звонил из Палм-Бич, но было сложно поговорить по-настоящему, ведь в доме его бабушки и дедушки собралась вся их семья.

Разыскав черную подводку для глаз, я посмотрела на свое отражение в большом зеркале, которое мы прислонили к стене. Неплохо. Мои длинные волосы ложились идеальными волнами, а не завивались мелкими кудряшками. Кожа была гладкой. Я провела линии в уголках век, чтобы глаза казались больше.

– И как это у тебя так здорово получается? – усаживаясь на диван, сказала Марисса.

– Пенни меня научила, – ответила я. Макияж – единственное, на почве чего мы сдружились. – Хочешь, я покажу тебе, как правильно?

– Боже, нет! Я просто смотрю, и меня уже бросает в дрожь.

Следующий шаг – тушь.

– Прости, что так долго. Уже почти все.

– Не торопись. – Она мечтательно улыбнулась. – Я просто буду лежать здесь и притворяться, что это моя комната. Может быть, даже вздремну.

– Ни в чем себе не отказывай.

– Погоди, вот когда твое новое жилище увидит Ноа… У него крышу сорвет.

– Выясним это, если он вообще придет.

И правда, где же он?

– Наверное, покупает тебе цветы или еще что-нибудь. Что-то милое. Ты ведь знаешь, как тебе повезло? У тебя есть чудесный парень, который живет всего в десяти минутах от твоего дома, и, плюс ко всему, свое собственное жилье. – Аарон, парень Мариссы, жил в Бостоне.

Я накрасила губы блеском.

– Ты забыла кое-что. Самое важное.

– Что это?

Я подошла к подруге и обняла ее, потому что действительно люблю Мариссу. Не будь ее у меня, я бы, наверное, все еще лежала в лужице собственного горя.

– У меня есть ты.

Это случилось два с половиной года назад, в сентябре, когда мы только перешли в девятый класс. Марисса решила, что нам нужно вступить в футбольную команду.

– Но мы не спортсменки, – напомнила я подруге. Мы обе были небольшого роста (примерно метр шестьдесят семь сантиметров) и не такими уж активными.

– Ну и что? Спорт только на пользу пойдет и нам, и нашей уверенности в себе. И моральному духу. И попам. – Мы обе понимали, что именно она имеет в виду: спорт поможет бороться с моей хандрой.

Футбол оказался забавным, но я все равно продолжала рыдать по ночам в подушку из-за того, что мама изменила папе и заставила его плакать; из-за того, каким одиноким и унылым был ставший теперь привычным ужин в «Макдоналдсе»; из-за того, что папа как зомби ходил на свидания, а мама хотела обсуждать со мной симпатичных парней из своего офиса.