Я стою за спиной Джейсона и вижу, как Ари прожигает его ядовитым взглядом. Она наклоняется вперед, сжав в кулаки пальцы, на что Джейсон говорит:

– Не пытайся. Твоя сила не пройдет сквозь пентаграмму. Символ блокирует ее.

– Это невозможно.

– У нас есть несколько минут, прежде чем ты вновь сможешь колдовать, сейчас я дам тебе вдохнуть этот отвар, девочка. – Ариадна в растерянности округляет глаза.

– Нет.

– Прости. Ты очнешься дома. И мы поможем тебе.

– Нет, нет!

Джейсон приближается к Ариадне. И я слежу за ним и понимаю, что как только Ари окажется дома, я не смогу уничтожить ее, не смогу убить зверя.

Я должен действовать прямо сейчас. Ради Пэмроу, которая покинула свой дом. Ради тех, кто погиб по вине жестокости и бесчеловечности Ариадны. Ради Эби. Ради нее.

Джейсон достает из кармана капсулу, которую ему отдала Норин, крадется к ведьме, кивает, словно успокаивая ее, а я делаю то, что обязан сделать. Я предаю его.

Размахиваюсь и со всей силы ударяю Джейсона по шее ладонью. Помнится, так мне уже удалось вырубить Логана. Я всегда умел делать это молниеносно и четко. Внутри все же кроется страх, что отключить оборотня гораздо сложнее человека. Но, оказывается, что я зря волновался. Колени Джейсона подкашиваются, и он со стуком валится вниз.

Я так и гляжу на него во все глаза, не до конца понимая, что я сделал, а затем слышу, как Ариадна Монфор испускает нервный смех и ударяется спиной о ледяную стену.

– Мэттью, – хриплым голосом протягивает она. – Какой сюрприз. Тетушка не будет в восторге от этого, когда узнает.

Я не обращаю на ее слова внимания. Уверенными движениями оттаскиваю мужчину в сторону и смотрю через плечо на ведьму. Она продолжает улыбаться, а я поднимаюсь на ноги и резко выдыхаю. По горлу проносится судорога, от которой сводит все тело, пальцы горят, сердце рвется из груди, барабаня по ребрам, будто сумасшедшее. И я схожу с места и гляжу на Ариадну, и приближаюсь к ней так близко, что вижу морщинки около ее глаз.

– Мой герой, – шепчет она, вздернув подбородок, и ее теплое дыхание касается моих губ. Я зажмуриваюсь. – Мой Мэтт. Я делала тебе больнее всех, но ты здесь. Ты рядом.

Я не могу открыть глаз. Так и стою перед Ариадной, чувствуя, как ее ладони вверх и вниз путешествуют по моим плечам. Я пытаюсь набраться смелости. Я, правда, пытаюсь.

– Посмотри на меня. – Требует Ари. – Давай же, посмотри на меня, смотри!

Я послушно распахиваю глаза, пусть Ари и неподвластно принуждение, встречаюсь с ней взглядом и ощущаю едкую желчь, которая обжигает глотку. Зря она попросила меня открыть глаза. В мыслях я все еще упрямо рисовал образ живой, настоящей Ари.

Теперь я вновь вижу перед собой чудовище.

 - Скажи это, – шепчет она, – скажи, что ты любишь меня.

Ее взгляд умоляет. Взгляд монстра, зверя. Он умоляет меня любить его. Нет. Все это обман, очередная уловка, ложь. Я стискиваю зубы, ощущая, как разваливаюсь на части, а потом решительно вынимаю из внутреннего кармана пиджака нож, который мне Джейсон дал на случай, если придется защищаться, и с рыком подаюсь вперед. Я готов убить ее, да, я готов сделать это, даже не осознавая, что именно последует за подобным поступком! И я вижу, как лезвие сверкает в тусклом свете, как оно приближается к груди Ариадны. И да, я жду момент исцеления. Момент успокоения и очищения. Однако девушка стремительно отшатывается в сторону, и вместо ее сердца нож пронзает ее плечо.

Я никогда прежде не совершал ничего подобного. Лезвие проникает в тело Ариадны, словно тонкая игла, мягко, без препятствий. Оно разрезает кожу. И Ари орет. И ее вопли в моей голове отдаются оглушающим эхом, от которого отключается голова, раскаляются и вспыхивают искрами обнаженные нервы.

Я в ужасе пялюсь на то, как на моих руках оказывается ее кровь. Но не разжимаю ни на секунду пальцев, не выпускаю рукоять ножа, продолжая все глубже вонзать лезвие.

– Так нужно, – лишь бормочу я, – ты убийца, ты – не она, ты – не Ари.

Девушка вопит, намертво прижатая к стене моим телом, а я рычу:

– Ты заслужила. Заслужила за Эби! За Эбигейл!

– Но это ты ее убил, – сквозь боль смеется Ариадна и обнажает окровавленные зубы.

– Нет.

– Ты прострелил голову бедняжке, а она ведь тебе доверяла. Любила тебя.

– Замолчи! – Я сильнее надавливаю на рану, и ногти Ари впиваются мне в шею, и все мое существо вспыхивает, взрывается, и я превращаюсь в монстра, которого хочу убить.

– Ты помнишь, как выглядел ее труп? Надеюсь, да. Я надеюсь, что ты будешь видеть ее лицо каждый раз, когда закрываешь глаза.

– Хватит, прекрати! – Я грубым движением вынимаю нож из плеча девушки. Бросаю его в сторону, а затем хватаюсь оцепеневшими руками за ее худощавые плечи и с размаху впечатываю ее в бетонную стену; голова Ариадны неуклюже валится в бок, но девушка не перестает улыбаться. Смеется, захлебываясь кровью, и сипло дышит.

– Ты не сделаешь мне так же больно, как я тебе.

– Сделаю.

– Нет. Больше нет. – Неожиданно в коридоре поднимается ветер. И я понимаю, что у Ариадны вновь появились способности. Выйти из круга Ари не сможет. Но зато спокойно превратит меня в груду пыли одним взмахом руки. – О, твоя мамочка прямо сейчас стоит у тебя за спиной. И знаешь, что она делает?