– Асприн! – подыгрываю. – В дом скорее!

– Через неделю войско мое подоспеет! – Переигрывает. – Герцог за хозяйство посмотреть хочет, как дела у вас! Прислан проконтролировать! Ежели все в упадке, на Поляну миров красный ирис добывать всех погонит!

Сама выбежала, за ним. Под светом факела доспехи красные блеснули. Мира с Полей их наскоро хорошо отполировали, заметила, что им это в удовольствие было. Тащу за собой это пугало огородное, из–под забрала смеющееся.

В домах свечи зажглись, зеваки смотрят. Умиляясь подумала, завтра сороки разнесут весь на все деревни.

Так и вышло. Но нам сейчас было не до этого. Прошлась по деревне, всех активировала, зашевелились. Тем временем Гордон переворачивал весь дом в поисках документов. Мира с Полей ему в этом помогали с особым удовольствием.

Тайник нашли! Он оказался на чердаке под кирпичиком, из которых дымовая труба состоит.

Завернутый в ткань рулон и оказался грамотой. А еще мешочек камней разноцветных Гордон передо мной поставил на трельяж.

– Честь по чести, – говорит. – Каменья ценные, казна баронская небось. Вот и решение твоих проблем.

– В грамоте что написано? Скажи, миленький, что читать умеешь! – Встрепенулась, мешочек в сторону откладывая. Мне все это стекляшки, на сокровища не падкая.

– Что ж, не уметь, у графа писарем был, грамоту знаю, – важно отвечает.

Из–за плеча Мира выглядывает.

– Мать зови сюда, – рычу на нее. – Уши развесила.

Выскочила с обиженным видом. Гордон прочел рулон ветхий заинтересованно.

– Все верно, – произнес заключением. И я снова задышала...

– Давай к Шоберту собираться, – поднялась, ладоши потираю деловито.

Посмотрел на меня скептически.

– Знаешь, почему барон грамоту прятал? – Говорит с укором. – Чтобы никто ее не увидел из спорщиков. Потому что ее только графу предъявить можно, или герцогу при споре. Увидела правоту на бумаге, убери, за свое стой словами. А не бумагой. Пойдем туда вдвоем. Шоберт грамоту отберет, сил у него много. И сожжет, считай все. А архивы графа в упадке. За это знаю, нет у него документов дубликатов. И Шоберт в курсе сего.

– Как все сложно…

– Барон твой глуп, – продолжает поклеп. – Особняк сгорит и бумаги туда же. Зря в доме хранил. Я на глупость и рассчитывал, все знатные так хоронят. Умные, да горя знавшие – в земле тайник держат, в самом непримечательном месте.

– И что теперь делать? – Плакать хочется.

Гордон на меня жалостливо посмотрел.

– Не унывай баронесса. Давай твой мост чинить. Торговый путь будет, деньги польются рекой.

– Поможешь? – Вскочила радостная.

Кивнул. Серафима пришла.

Вытащила горсть каменей из мешочка, все разноцветные, размером с горошину. У обоих глаза горят.

– Мы сможем за это лошадей купить? – Уточняю.

Разбойник берет один из моей ладошки. На свет поставил, смотрит. Затем на зуб пробует.

– Табун, – смеется Гордон. – На лошадь изумруда хватит, самого мелкого.

Серафима на него посмотрела ехидно. Недолюбливает его из–за Миры. Чует материнское сердце неладное.

– Бери помощниц любых, – инструктирую. – Пару камней. Чешите в село пригородное, или что есть поблизости, где лошадей можно купить и скот?

– Полдня пути пешком до селения с рынком, там кур продавали и поросят, – говорит Серафима. – За лошадей не знаю.

– Дашь два камня зеленых за двух лошадей, у местных выкупишь, – предложил Гордон. – Все продается и покупается, можно по дворам поспрашивать. Старых не бери, по зубам смотри и копытам. И чтобы подкованы нормально…

– Да знаю я, – обрывает Серафима. – Если лошадей, то и телегу?

– И телегу, – соглашаюсь и еще пару камней даю. – Сдачу вернешь.

– Пусть на золотые и серебряные монеты часть разменяет, – подхватил Гордон. – Однако страшно посылать баб одних с таким состоянием.

– Я с тобой не пойду, разбойник, – фыркает Серафима.

– Вариантов нет, – пожимаю плечами. – Идите уверенно просто, камни в обувь спрячьте. А на обратном пути на лошадях вас уже не перехватят.