Кочевники степей Евразии, известные под именем скифов или саков, были, очевидно, первыми настоящими конниками среди степняков. В VII в. до н. э. скифы уже занимали территории, лежащие между Доном и Днепром. Их вооружение состояло из луков и коротких мечей; Геродот в IV книге своей «Истории» сообщает много подробностей о скифах, их оружии и быте, верованиях и обычаях. Исследования археологов подтверждают достоверность сведений Геродота, в частности его описание скифских захоронений — хорошо известны курганы, в которых покоятся скифские воины и кони, сопровождавшие своего хозяина и после его смерти. Скифскому искусству посвящено немало работ; иранские черты в нем проявляются отчетливо в преобладании орнаментальности. Скифы испытали влияние художественных традиций Ионии и ахеменидской Персии, но наиболее сильный отпечаток на «звериный стиль» наложили греки — многие предметы, найденные в южнорусских курганах, были сделаны для скифов греческими ремесленниками Боспора.

Эти памятники поразительны не только по своим художественным качествам; они волнуют воображение и размерами — достаточно посмотреть на золотые вещи из скифских курганов, хранящиеся в Эрмитаже (Ленинград), которыми пользовались древние жители Южной России.

В IV в. до н. э. скифы двинулись на запад и на север по Днепру, а также в Крым. Их движение было остановлено фракийцами, кельтами, а затем переместившимися в эти районы германскими племенами. С востока пришел новый иранский народ — сарматы. Впервые о сарматах упоминает Полибий около 160 г. до н. э.— в это время они занимали территорию между Доном и Днепром. Много путаницы в сарматскую проблему внесло имя савроматы, приведенное у Геродота (IV, 21, 117) в качестве названия автохтонного нескифского народа, который воспринял язык скифов. Сарматы по происхождению не тождественны савроматам, но можно полагать, что в состав савроматов вошло как местное, так и какое-то скифское племя, которое дало свое имя позднейшим сарматам 6. Отождествление этнонимов «савромат» и «сармат» кажется вполне правомерным;, осетинская этимология этого названия («чернорукий»), предложенная В. И. Абаевым, остается спорной 7. Как бы то ни было,, ясно, что этноним «сармат» прилагался к нескольким племенам или союзам племен, в том числе и к упоминаемым в источниках аланам, асам, роксоланам и другим, которые, очевидно, приходили на территорию Южной России из Средней Азии в разное время. Сведения античных авторов о сарматах весьма кратки, а иногда и противоречивы, так что реконструировать их историю по данным письменных источников невозможно.

Особо следует остановиться на традиции организации власти у кочевых народов степей, связанной с представлением о «царском» племени или роде, главенствующем над остальными. Эту традицию можно заметить не только в сообщениях о «царских скифах», но и в особом положении, которое занимали кушаны в конфедерации племен, завоевавших Греко-Бактрию; сходное явление наблюдается и в истории сложения государств тюрок и монголов. По-видимому, и в сарматской среде было племя, которое рассматривалось как «царское», хотя мы не знаем его названия.

Можно проследить несколько волн миграций сарматов из Средней Азии в Южную Россию; большинство исследователей связывает эти события с передвижениями народов на границах Китая, о которых сообщают китайские источники. Но прежде чем обратиться к Дальнему Востоку, нужно хотя бы в общих чертах охарактеризовать сарматскую культуру и положение, сложившееся на западе.

Первым сарматским племенем, появившимся на территории Европы, были, по-видимому, язиги. Они заняли области, лежащие далеко на западе — по Бугу и Днестру; впрочем, точно установить границы расселения кочевых племен довольно трудно. Позднее язиги продвинулись на территорию Венгрии. Роксоланы, название которых объяснялось как «светлые (или «блестящие») аланы», пришли, по-видимому, после язигов 8. Около 125 г. до н. э. возникло централизованное сарматское государство, просуществовавшее, как это убедительно показал Я. Харматта 9, более шести десятилетий и распавшееся после смерти Митридата Эвпатора. Несколько сарматских племен, говоривших на различных иранских диалектах, пришли с территорий, лежащих к востоку от Дона, так что во времена Клавдия Птолемея вся Южная Россия называлась Сарматией: Европейская Сарматия к западу от Дона и Азиатская Сарматия к востоку от этой реки 10.

Войны римских императоров Веспасиана, Домициана, Траяна и Марка Аврелия, приведшие в конечном счете к захвату Дакии и включению ее в состав Римской империи, были в первую очередь акциями против сарматов и готов. Еще задолго до этого, в 65—64 гг. до н. э., Помпей сражался против аланов на территории Закавказья, куда он отправился в надежде окончательно разгромить Митридата Эвпатора; по сообщению Иосифа Флавия, аланы пытались проникнуть в Закавказье в 35 г. до н. э. По-видимому, аланы заняли ведущее положение среди сарматских племен, но II—III вв. н, э. они неоднократно вторгались в Армению и соседние области. Позднейшие события, связанные с передвижениями аланов и готов на территорию Италии и Испании и — вместе с вандалами — в Северную Африку, достаточно хорошо освещены источниками. Меньше сведений дошло до нас о взаимоотношениях сарматов и греческих городов Причерноморья, таких, как Ольвия, Херсонес и городов Боспорского царства. О том, что связи сарматов с этими городами были тесными и имели важное значение для обеих сторон, можно судить по многим данным, в том числе по упоминанию в надписи 208 г. н. э. из Тамани должности «главного переводчика аланов», состоявшего на службе у греков 11. Мы не будем касаться сложных отношений греческих городов-государств Причерноморья с Римом, скифами Крыма, сарматами и готами; отметим лишь, что контакты с жителями греческих колоний открыли важный путь для обмена идеями и товарами и что большое влияние, оказанное иранцами на Европу, шло прежде всего через Южную Россию.

Вооружение сарматов, как можно судить по сообщениям источников, отличалось от скифского. Основную ударную силу скифов составляла легкая кавалерия, прежде всего конные лучники, тогда как сарматские воины носили тяжелые доспехи, и основным их оружием был не лук, а длинный меч. Есть основания полагать, что сарматам мы обязаны изобретением стремени; более ранних свидетельств его существования не обнаружено 12. Сарматские погребения более скромны по сравнению с гигантскими скифскими курганами. Эллинское влияние в сарматской среде ощущалось, вероятно, сильнее, чем у скифов. Примечательной особенностью сарматского общества является применение монограмм или эмблем (более поздние тамги тюрок и монголов). Для периода I—IV вв. н. э. такие значки в большом количестве представлены на самых разнообразных изделиях из серебра, камня и на других предметах 13. Эти монограммы служили, очевидно, в качестве личных (семейных) и племенных (или родовых) символов, как и хорошо известные тюрко-монгольские тамги. Каждый царь или правитель в Южной России имел особую монограмму — то же мы находим и у кушан. Судя по времени применения и территориям, где предметы с такими монограммами обнаружены в наибольшем количестве, можно заключить, что широкое распространение монограмм в Южной России было связано с приходом аланов и родственных им племен и что близкие по этносу народы принесли этот обычай в Афганистан и Индию 14. Сказанное выше не должно быть понято таким образом, что сарматы были первыми, кто ввел применение монограмм,— эта практика известна и для Греции, и для древнего Ближнего Востока.

Большое количество археологических материалов и, напротив, скудость письменных источников по истории сарматов объясняют особый интерес исследователей к сарматскому искусству. Как отмечалось, сарматское искусство отличается от скифского прежде всего применением полихромной росписи. И в этой области сарматы не были пионерами — они лишь возродили стиль и технику искусства, которые никогда не умирали в Восточном Иране и в Средней Азии. Широко распространившийся «звериный стиль» в сарматской среде претерпевает изменения, он все больше насыщается элементами декоративности, условности, тогда как для скифского «звериного стиля» — точнее, для раннего «звериного стиля» — был характерен реализм или даже натурализм изображений 15. В сарматском ювелирном искусстве преобладают не золотые, а серебряные украшения, инкрустированные драгоценными камнями; с техникой изготовления таких предметов сарматы познакомили германцев, а через них и раннесредневековую Западную Европу 16. Связи сарматского искусства I в. до н. э.— I в. н. э. с Китаем, Сибирью и Северо-Западной Индией заслуживают особого рассмотрения, и мы не будем касаться здесь этих проблем.

Уже давно было выдвинуто мнение, согласно которому современные ираноязычные осетины происходят от аланов. Два диалекта, на которых говорят осетины в настоящее время, — иронский и дигорский (в недалеком прошлом существовал и третий диалект), — должны рассматриваться, очевидно, как потомки иранских языков, бытовавших в древности на территории Северного Кавказа. Оседлые народы очень часто называли своих кочевых соседей общим, собирательным именем — сначала это были скифы (саки), затем сармато-аланы, позднее гунны, тюрки и монголы. Древнеосетинский язык можно, очевидно, отождествлять с языком аланов только в том случае, если под последними понимать совокупность этнических групп. Проблема родства аланов с согдийцами и хорезмийцами во многом еще неясна. Спорными остаются, несмотря на большое число исследований, и этимологии названий ирон, дигор, осетин 17.