– Действительно, сколько?- Резко обернувшись к сидящему на стуле мужу, бросила она.

– Господи, я уже устал от твоих выкрутасов. То ты рвешься участвовать в автопробеге, теперь вот стремишься на гонки.

– Хочешь сказать, что это не женское дело?

– Не женское. Но ведь тебя это не волнует. Поэтому скажу иначе. Ты не интересовалась каков процент гибели и увечий автогонщиков?

– Причем тут это?

– При том, что я хочу, чтобы подле меня была здоровая жена, и множество детей. Не одна дочка. Понимаешь? И клянусь, у меня достанет решимости и прав запретить тебе участвовать в гонке.

– И отчего же тогда ты не проявишь свою железную волю?- С нескрываемой язвительностью поинтересовалась она.

– Потому что хочу чтобы ты меня поняла. Не подчинилась и озлобилась, а поняла и приняла.

– Что я должна понять? То что ты хочешь запереть меня в четырех стенах.

– Ты еще про свободную любовь вспомни.

– Петр!- А вот теперь она оскорбилась по настоящему.

– Все, все, извини, перегнул. Хотя, хватает знаешь ли экзальтированных особо отстаивающих именно это право.

– Я к таковым не отношусь.

– И слава богу. А что касается запирания в четырех стенах… Александра, у тебя имеется два личных автомобиля. Представительный «Руссо-Балт», и стремительная «Чайка». И они вовсе не простаивают в гараже. Согласись как-то не похоже на четыре стены. А вот гонки это уже другое.

– Но ты обещал,- поняв, что Петр вот-вот закусит удила, с явной обидой упрекнула она.

– Я всегда держу свое слово. И ты это знаешь. Но я никогда не обещал тебе, что ты будешь участвовать в гонках. Разговор был о том, что ты спроектируешь, построишь и лично испытаешь болид. Не подскажешь, какой из пунктов не был осуществлен?- Вздернув бровь, поинтересовался Пастухов.

– С каких это пор ты стал юристом крючкотвором?- С язвинкой произнесла недовольная супруга.

– С тех самых, как моя жена решила участвовать в гонках, на которых катастрофы скорее правило, чем исключения,- припечатал Петр.

– Зачем же тогда ты позволил мне заявить о моем участии?

– А ты меня спрашивала, прежде чем сделать это заявление прессе?

– Но ты мне не запретил.

– Теперь запрещаю.

– Петр, это же… Я давно лелеяла эту мечту… Ну чего ты молчишь?!- Выждав некоторое время, взорвалась она.

– Кхм. Мечта. Мечта это святое. Но ты не задумывалась над тем, что этот клятый клуб может устроить катастрофу?

– Да у нас такая служба безопасности, что…

– Я не говорю о диверсии на заводе. Я о гонках. Кто-то, за очень большие деньги может рискнуть и устроить столкновение прямо на треке. Врагов у нас хватает. Вспомни, сколько раз на нас покушались.

– Петр, миленький, ну я прошу тебя. Только один разочек. Ведь никто из них даже не представляет на что способен наш красавец. Да я сразу же оставлю их позади, и никому не позволю даже приблизиться ко мне. Остается только неудовлетворительное качество автомобиля или кривые руки шофера. Неужели ты сомневаешься в своем заводе и жене?- Присев перед сидящим в кресле мужем, и взяв его за руки, вкрадчиво произнесла Александра.

Вообще-то он не сомневался. Нет, если во время гонки придется толкаться, то возможно все. При всем ее гоноре, и решительности характера, Александра все же достаточно пуглива. И пусть, она очень быстро брала себя в руки, в условиях когда все решают доли секунды, это может быть крайне опасно. Но в случае если она еще на старте оставит всех преследователей далеко позади… Здесь он в ней не сомневался. Она великолепно чувствовала автомобиль и любила скорость.

И потом, он вовсе не собирался ставить окончательный крест на ее участии в гонке. Никаких сомнений, он сможет без труда настоять на своем. И мало того, несмотря ни на что, она смирится с его решением. Не обойдется без ссоры, возможно даже долгой. Но в итоге все встанет на круги своя и они помирятся.

Вот только осадок останется на всю оставшуюся жизнь. Мечта… Мечта, она дорогого стоит. Александра же мечтала не просто спроектировать свой двигатель внутреннего сгорания, но и лично дать ему жизнь. Не провести испытания, а влететь в историю под рев своего детища.

Ну не мог он подрезать ей крылья. Не мог и все. Но и смириться с тем, что будет всякий раз трястись, пока она будет удовлетворять свою адреналиновую потребность, то же не собирался.

– Я не сомневаюсь ни в тебе, ни в механиках, ни в продукции завода. Но…

– Один раз. Петр, я хочу участвовать в гонке только один раз. Но это должен быть первый раз,- требовательно и одновременно умоляюще, произнесла она.

– Обещаешь?

– Клянусь,- Александра горько улыбнулась и решительно кивнула, едва не разметав модную прическу.

– Но только при одном условии.

– Каком?

– Ты примешь некоторые конструктивные изменения внесенные в автомобиль, и оденешь тот костюм который предоставлю тебе я.

– Петр, какие изменения? Какой костюм? Гонка уже послезавтра.