– Потому что ты позволяешь. Джен сейчас нет в городе. Так что выдалось пару свободных деньков. Ты одна. Я один. Сейчас. Я ни к чему тебя не принуждаю, ты не думай. Просто, я чувствую, что тебе нужна моя поддержка.

– Значит, когда появится Джен, твой след простынет?

Он кивнул.

– Она тебя почему-то ненавидит, и выносит мне мозги.

Я держалась, как могла, честно, но он все подливал и подливал масло в огонь, который я пыталась разбавлять водой, чтобы не сильно обжечься. Я все это понимала, но не хотела принимать. Я не достойна, что бы мной просто пользовались. Никто не достоин!

– Там нечего выносить - шепотом сказала я.

– Что?

– Они пусты, твои мозги и твое дурацкое давно заплесневелое сердце, которое на первый взгляд кажется деревянным, но нет. Оно не деревянное, это для тебя слишком много, оно пустое. Пустое как ты сам, твои мозги и твои похабные мысли. Однажды ты превратишься просто в пыль, тогда ты ничего не будешь стоить. Так почему же ты гонишься за всем этим? Ты уже никогда не будешь никому нужен. Ни Джен, ни девушке, которая однажды снизошла до твоего внимания. Абсолютно никому.

Я чувствовала, что перегибаю палку, что говорю совершенную ерунду, но я хотела сделать ему так же больно. Смогла ли?

Я больше не касалась его, а Алекс не обнимал меня. Мы сидели в тишине. Она всегда пробегает между нами, словно черная кошка. Только кошка тут совершенно ни при чем. Виноваты во всем мы сами.

У всех романтично настроенных пар молчанию придается особый шарм и таинственность. Наше молчание сопровождалось раскатами грома и вспышками молний, или же просто тихо плачущим дождем.

Мне было холодно, но я не подавала виду. Я сильная, выдержу.

Алекса же сознание по его виду, словно покинуло его и улетело в далекую страну раздумий. Я не мешала ему. Наоборот, я пыталась ему помочь. Вопрос в другом: "А нужна ли ему моя помощь?"

Я всегда знала, что между нами непробиваемая стена. Знала, и все равно подпускала его к себе. Он такой человек, который сейчас говорит одно, а через секунду - другое, и за это его хочется придушить. Иногда я вижу, как с его мраморного лица отпадают маленькие кусочки большого лицемерия, и я вижу кожу обыкновенного человека, но трещины быстро затягиваются, и тогда до него снова не достучаться.

А мне хотелось биться. Мне, почему-то, хотелось биться за его душу. Пусть от нее ничего не осталось, пусть кроме толстого слоя пыли в нем ничего не осталось, но где-то глубоко внутри есть фитиль, который только ждет, чтобы его зажгли.

Я знала, что нужно делать.

Быстро поднявшись с земли, и оглядевшись по сторонам, я решила озвучить то, что задумала.

– Алекс.

Он нехотя повернулся ко мне, и бросил усталый взгляд.

– Давай так?! Я сейчас снимаю с себя одежду...

– Это интересно.

Я не повела глазом и продолжила:

– ...и прыгаю в озеро.

– Зачем?

– Я поборю свой страх, а ты будешь вести себя нормально. Идет?

– "Нормально" это как? Как ты хочешь?

– Все, что я хочу, чтобы ты поборол страх быть человеком. Нормальным человеком. Я хочу, чтобы ты был просто собой. Просто Алексом.

– Простым Алексом с простой тобой, а не идеальным Алексом с идеальной Джен? Ты это имела ввиду?

Он обливал меня помоями столько, сколько я его знаю. И почему я все еще здесь? Этот козел никогда не изменится. Я не должна его терпеть. И не буду.

– Знаешь, ты прав - мои глаза застыли в изумлении, потом я посмотрела на него в полной задумчивости и твердо сказала - такое говно, как ты и Джен, всегда будете держаться на плаву, а простые люди, как я, хорошие люди, никогда из-за этого говна белого света и не видят. Так, что я тебя оставляю в гордом одиночестве со своими помоями, вынуждена откланяться и удалиться. Великодушно благодарю за столь великую честь принять простолюдинку, окунуть ее в свои благочестивые помои, и отправить в далекие края. Пока.

Я ушла. Просто. Он ничего не сказал, не проронил ни звука. Только птицы слишком сильно кричали над нашими головами, провожая неожиданно выглянувшее из-за туч солнце. Такое красное, такое тяжелое.

Я смотрю на солнце, (за спиной остался Алекс, он все еще сидел на земле) и оно своими едкими лучами впивается в мою грудь, высасывая все без разбора.

Отдавая себя другим - сам можешь остаться пустышкой. И я осталась.

Я простая. Неидеальная. Я не Джен.

***

Я не помню как добралась домой. Было вокруг темно, и только фонари создавали ореолы света, рассекающие темноту.