– Так. Точнее они были редкими и не такими продолжительными. Проблема появилась после казни.

– Значит, эта схватка не бесполезна и блок на какое-то время становится проницаем. После очередного поражения, подсознание снова прячется к себе в раковину. При формировании такой раковины, в качестве образа счастья и покоя была использована семья. Вот только подсознание знает, что родители мертвы, Майя провела рядом с их телами несколько часов. Было время закрепиться информации на всех уровнях. А вот о смерти брата стало известно уже после формирования чужого блока или в момент его создания. Эта информация осталась доступна только на уровне сознания.

– Поэтому родители с нею практически не разговаривают или говорят в виде воспоминаний?
– Сообразила Иллис.

– Именно. Память может вернуть только то, что было сказано или увидено в разных вариациях. Создать новые мысли от мертвых родителей не получится. Это противоречит простейшей логике подсознания. Отсюда и их молчание. Майя может активно общаться только с братом, которого на всех уровнях своего сознания помнит как маленького мальчика, нуждающегося в защите и с которым можно поиграть.

– Так это что получается? Все это время, каждую ночь.... ?

– Она ведет свою войну, ваше высочество.
– Кивнул Кир.
– Свою собственную мнемовойну с захватчиком, который намного сильнее ее самой. Теперь вы понимаете, почему я не хотел, чтобы Майя присутствовала тут сейчас. Возможно, вы единственный человек, которому она сможет поверить на уровне сознания. А вот ее подсознание вряд ли.

– Но может можно как-то ей помочь? Развалить этот блок?

– Блоки такой силы могут простоять всю жизнь.
– Макс покачал головой.
– Сейчас это трудно определить. Но во времена метальных войн, большинство таких вещей ставилось на неизвлекаемость, так сказать. Их множество. Из самых страшных, в голову приходят тарантул и скорпион. Надеюсь, самоучка не добрался до запретных технологий. Эти два блока не извлекаемы в принципе. А главное, они легко маскируются под безвредные блоки. Человек даже не приходит в сознание и погибает в течение нескольких часов. Но пока, мы не можем ничего определить. Рефлексы Майи слишком сглажены. Сила блока полностью нивелирует ее реакции. А эта непрекращающаяся бойня в ее мозгу, накладывает множество помех.

– Но можно пробиться к подсознанию?

– Практически нет. Раз сигналы прорываются через блок, значит, канал существует или постоянные атаки приносят свои пложы. Но, даже ваши тренинги предполагают наличие непрерывного контакта. В случае его разрыва, восстановление контакта возможно только с подачи подсознания. Это делается специально, на случай попытки зомбирования. Во время сильных стрессов прорываются настоящие рефлексы. И это единственный источник информации о происходящем. Так что я могу сказать, что девочка очень упрямая, но держится хорошо.

– Вы намерено провоцируете ее стрессовое состояние.
– Вдруг сделал вывод Вирт.
– Чтобы отслеживать ее рефлексы.

– Мне не надо ничего провоцировать.
– Макс даже обиделся на обвинение.
– У нее этих стрессов столько, что только успевай разгребать. Чего только эта Мегера стоит. Не всегда успеваем даже отслеживать. Как, например, с этим Приморским замком. Мы вообще предполагали, что основным источником стрессов станет школа. Даже готовились принимать меры по смягчению последствий. Кто же знал, что дети аристократов в вашем классе встанут на ее сторону. Мало того, что сын Гидзорского сюрприз преподнес. Род баронов Айрэн всегда славился своим неприятием низших сословий. Их сын не исключение. Но и он, хоть не дружит, зато общается с рабыней вполне нормально.

– Чего тут удивляться?
– Иллис досадливо поморщилась.
– У этого рода аллергия на большинство лекарств. С синдромом третьего уровня никакое баронство не спасет.

Наступившее молчание заставило Иллис замолчать и поднять глаза. Сообразив, что только что сказала, даже зашипела с досады.

– Так-так. Димир, иногда с тобой все-таки страшно рядом находиться.
– Макс с иронией перевел взгляд на замершего императора.
– Опять ты прав оказался. Не просто так непризнанный мастер Альтер решила поступиться своей гордостью и начать практиковать в ошейнике.

– Ничего не специально. Это вообще моя идея была.
– Иллис, обиженная, что попала в такую примитивную ловушку, насупилась как маленькая девочка.
– Майя собиралась пациентов брать через Леру.

– Но она может приводить только служанок. А среди них не так много измененных.
– Закончил за нее Димир.

– Ну да.
– Иллис покаянно кивнула. Все равно ведь проболталась.
– Барон Айрэн имеет дальнюю родню в окрестностях Морста. Что-то там двоюродное или троюродное, со вторым уровнем изменения. От них он знал о практикующем мастере. А во дворце у него кузина, в числе стерв Мегеры. От нее он узнал о практикующей рабыне, из этого же города. Сопоставить не трудно. Начал с того, что через отца быстренько вправил мозги кузине, а потом подкатил к нам. Майя из его семьи сейчас практикует с тремя. Его отец вообще не вмешивается.

– Значит слухи о том, что ученица мастера была не только помощницей, но и могла работать самостоятельно, верны.
– Удовлетворенно кивнул Кир. Мы начали выяснять эту тему сразу, как она приступила к практике.

– Майя имела свою собственную клиентуру, под руководством мамы. Естественно она практиковала чаще среди аристократов. В трущобы ее одну не пускали. А аристократы предпочитали всем говорить о мастере, а не о девчонке-ученице.
– Сочла нужным пояснить Иллис.

– Да, это логично. Но этот барон третьего уровня. Значит практика Майе нужна не только для поддержания формы. Я правильно понимаю?