Шрифт:
В это время, оборванный и истерзанный, приковылял на место сражения Гиви Гаидзе. Посмотрел на бездыханное тело красавицы и подошел к обрыву. Далеко внизу он увидел слабые блики лунного света в морских волнах и – больше ничего.
– Сава… друг… прощай… ты победил ее… – прошептал он чуть слышно.
Глава двадцать четвертая
Недавний горе-кавалер Элли Вурд сидел на прежнем месте и время от времени робко выглядывал из-за кустов. Вдруг он услышал чьи-то шаги и жалобно стал подвывать. Вскоре перед ним появился Кошкин: мокрый, взъерошенный, с порванной на груди рубашкой. Молча он раздвинул кусты и взял в руки рацию. Включил ее, выдвинул антенну и проговорил в микрофон:
– Финист! Финист! Я Сапсан! Как меня слышите? Прием!
В ответ через секунду он услышал радостный голос майора Рубашкина:
– Сапсан! Сапсан! Слышу вас хорошо! Почему долго молчали?! Как идет операция?! Прием!
Кошкин доложил:
– Выполняли задание по задержанию. Объект при задержании оказал яростное сопротивление, и мне пришлось применить табельное оружие. Прошу выслать срочно вертолет в ущелье Ай-Гулям, квадрат три-четыре. Прием!
Майор ответил:
– Вертолет вылетает, ждите. Конец связи!
– Можете спокойно идти искать свои штаны, – сказал Кошкин трусливому горе-кавалеру. – Она вас больше не тронет.
– Спасибо, я так похожу… Дома еще штаны есть… Вы не беспокойтесь…
– Ну, как знаешь, – и Кошкин пошел искать Гиви и Элли.
…Потом они летели в вертолете: Савелий, Гиви, накрытая простыней Элли Вурд и забившийся в дальний угол салона ее незадачливый кавалер.
– Красивая была ведьма, – с горьким сожалением произнес Гаидзе, глядя на безжизненное тело красавицы. – А глаза какие!.. – он приоткрыл простыню и посмотрел на бледное лицо Элли.
На одно мгновение, только на одно мгновение очи красавицы отомкнулись и тут же вновь сомкнулись.
– Господи… – Гиви сел там, где стоял. – Она жива…
Глава двадцать пятая
…Громко завывая сиреной, промчалась по улочкам городка машина «скорой помощи».
…Врачи и медсестры быстро, почти бегом, прошли по коридору больницы в операционную.
…Вспыхнули яркие лампы над операционным столом.
– Скальпель! Зажим! Тампон! – отрывисто скомандовал усатый хирург.
…Савелий и Гиви нервно прохаживались по дорожкам сада возле больницы.
– Надо что-то делать, Сава! – не выдержал первым долгого молчания Гиви Гаидзе.
– Что именно? – меланхолично ответил вопросом на вопрос Савелий.
– Искать серебро, делать новые пули!
Кошкин махнул рукой:
– Нет, Гиви, хватит… Значит, судьба…
Открылось окно на втором этаже, и из него высунулась радостная медсестра:
– Она будет жить! Вам повезло, товарищ Кошкин!
И медсестра скрылась так же быстро, как и появилась.
– Беги, Сава! Беги, пока она не очухалась! – взмолился Гиви, услышав «радостную» весть.
Но Кошкин был непреклонен.
– Нет, пусть будет, что будет. Прощай, Гиви, не поминай меня лихом!
И, крепко обняв Гаидзе и так же крепко пожав ему руку, Савелий направился в здание больницы навстречу своей судьбе.
Глава двадцать шестая
К больной Савелия пустили, однако, только утром.
– Можно, – сказал врач, выходя из палаты в коридор, где томился бедняга старлей, – но не более трех минут.
– Надеюсь, она и за минуту управится… – буркнул непонятную для врача фразу Савелий и вошел в палату.
Элли лежала на кровати с открытыми глазами. Когда она увидела Кошкина, ее лицо озарилось доброй улыбкой:
– А, это вы! Проходите, не бойтесь!
– А я и не боюсь, – ответил Савелий и, подойдя к постели больной, уселся на край кровати. – Сейчас меня кончать будешь или на потом оставишь? – деловито поинтересовался он у Элли.
Девушка улыбнулась:
– Нет, Савушка… И не сейчас, и не потом… Вы освободили меня от страшного заклятья, вы уничтожили во мне ведьму! Спасибо вам, Савушка!
Элли протянула руку и слабо пожала ладонь Кошкину.
– Ни черта не понимаю… – признался озадаченный старлей. – Я вас все-таки убил?!
– Не меня, а ведьму, которая жила во мне!
– А папашу? Папашу вашего я убил?
– Это был отец той ведьмы. А мой отец жив, он в Сан-Франциско.
Кошкин потер ладонью лоб:
– А как же она вселилась в вас?
– Я здесь была три года тому назад. Она случайно узнала, что я из актерской семьи, и, видимо, решила переменить свою судьбу. Если бы не этот случай на кладбище… – Элли сделала паузу и проникновенно сказала: – Спасибо вам, Савелий… Вы – настоящий герой! Поцелуйте меня, пожалуйста…