Шрифт:
– Нам без сахара, переходи, пожалуйста, на ты, а то так серьёзного разговора может не получиться.
Перед Марком дымился кофе, Фрося сделала себе чаю, и приступила к разговору:
– Марк, у меня к тебе действительно, серьёзное дело.
Мой хороший друг в Вильнюсе уезжает через три недели в Израиль и, похоже, у него остаётся большая сума денег, которую надо потратить с умом, и он просил меня скупить что-нибудь ценное в Москве.
Он только вскользь коснулся некоторых вещей - пуховые подушки, одеяла и посуда, а остальное на мой выбор.
Я, честно сказать, понятия не имею, что в том Израиле ценное или нет, Рива в своих письмах никогда на эту тему не писала.
Ты, сам представляешь, что я могу в руках в Вильнюс отвезти на поезде.
Мне можно было бы воспользоваться Стасиковой машиной, но он вчера уехал, а я только сегодня узнала о просьбе Ицека, да и сам понимаешь, в эти дни мне было не до этого...
Фрося уже не знала, какие доводы приводить, как ещё склонить этого человека оказать ей помощь, а Марик всё молчал, и медленно потягивал кофе.
Фрося уже не выдержала и рубанула напрямик:
– Ну, что ты скажешь, можешь выручить?
– Фрося, пей спокойно чай и я ещё не допил свой кофе.
У Фроси в душе всё клокотало, но она взяла себя в руки и продолжила:
– Марик, мы оплатим все расходы за дорогу и заплатим хорошие командировочные, Ицек не крохобор, он очень порядочный человек, можешь не сомневаться...
– Фрося, сделай мне, пожалуйста, ещё чашечку кофе, и скажи, когда выезжаем...
глава 16
Фрося потихоньку выпустила воздух из лёгких и заставила себя успокоиться.
Для её кипучей натуры выдержать темперамент Марка, было весьма сложно.
От его флегматичности у неё в душе закипала лава, которая буквально рвалась действующим вулканом наружу:
– Послушай Марк, меньше, чем через неделю Сёма оканчивает школу, я его отвезу на дачу к Розе Израилевне и тогда мы можем трогаться сразу в путь.
Времени у меня предостаточно, я побегаю по магазинам и постараюсь всё, что у меня получится, закупить.
– Фрося, не наводи панику, подготовь приблизительный список товаров, к нему приложи деньги и я в три дня всё обставлю в лучшем виде, но у меня тоже есть вопрос.
Я бы не хотел пустым возвращаться из Вильнюса, у тебя и твоего друга есть там какие-то связи...
– У меня лично нет, но у Ицека, я уверенна, обязательно найдутся.
– Телефон только не трогай, не в Вильнюс, ни ко мне по этому делу не звони, меньше разговоров, лучше спится, там, на месте разберёмся.
– Список и деньги я к завтрашнему утру приготовлю, хотя если подождёшь, то могу и сейчас составить приблизительный перечень товаров и выдать нужную сумму.
– Нет, нет, не спеши, помозгуем, а теперь я спешу, Соня плешь проест, завтра к восьми утра заеду.
Спешащий Марк спокойно допил уже остывший кофе, вальяжно облокотившись о подоконник, выкурил сигаретку, кивнул на прощанье и удалился.
Фрося мыла чашки и думала с удовлетворением, хорошо, что позвонила Ицеку, эти хлопоты отвлекут её от тягостных мыслей о почившей Кларе Израилевне, о больном Алесе, о сложной ситуации, в которой оказалась Аня.
От этих мыслей её оторвал звонок в квартиру.
Шустрый Сёмка моментально оказался у входных дверей и Фрося услышала голоса Андрея и Алеся.
Выйдя в прихожую, она тревожно взглянула на лица вошедших, но по ним трудно было распознать настроение.
Андрей сразу же предложил Сёмке побоксировать и тот яростно напал на брата, активно орудуя кулаками.
Андрей со смехом только защищался:
– Всё, братан, посмотри на нашу мамашку, она нам сейчас такой бокс устроит, что оба будем в нокауте.
Фрося махнула на сыновей рукой, обняла Алеся за плечи и завела в зал:
– Алесик, не томи, скажи сразу правду...
– Фросенька, мне тебе почти нечего рассказать, сдал все анализы, сделали рентген, велели через две недели опять появиться, наверно госпитализируют, сказали, что будут брать биопсию, потом должен придти ответ, и будет конкретный разговор.
– Но как-то обнадёжили?
– Нет, ничего определённого не сказали.