Симбирская, Самарская, Саратовская, Казанская, Пензенская губернии заполыхали в народном гневе. Красноармейцы стреляли в крестьян, крестьяне кололи красных вилами. Причём, и те, и другие воевали за советскую власть, как они её понимали. И никакие доводы коммунистов о кулацком характере этого восстания здесь не работают. Вот, для подтверждения, два коротких обращения штаба повстанцев к крестьянам.

"Товарищи и братья-крестьяне всей России!

Мы, восставшие крестьяне-труженики, мы — сыны земли и главный фундамент государства, обращаемся к Вам и заявляем, что мы восстали против засилия и произвола тиранов, палачей коммунистов-анархистов, грабителей, которые прикрывались идеей коммунизма, присасывались к советской власти. Мы объявляем, что Советская власть остаётся на местах, советы не уничтожаются, но в советах должны быть выборные лица, известные народу — честные, но не те присосавшиеся тираны, которые избивали население плетями, отбирали последнее, выбрасывали иконы и т.п.

Товарищи и братья крестьяне! Мы призываем Вас и просим примкнуть к нам и сплотиться воедино в борьбе за справедливое дело. Да здравствует Советская власть на платформе Октябрьской революции!

Начальник штаба Крох".

И второе:

"Граждане! Обращаемся к вам и объявляем волю населения сел и деревень, восставших против диктатуры коммунистов. Население сел и деревень — всё единодушно заявили, что власть должна оставаться Советская.

1. Население в корне протестует против засилия коммунистов.

2. Население сел и деревень в корне протестует против убийств обезоруженных коммунистов и вообще против бесцельного кровопролития".

Да вот только беда в том, что сами коммунисты не считали зазорным убивать "обезоруженных" крестьян. Борьба заведомо была неравной. Крестьяне вынуждены были также вооружаться, чтобы хоть как-то противостоять карателям.

В конце марта "чапанная война" закончилась, утопленная в крови. Об этом эпизоде в истории России очень хорошо рассказал в своём романе "Россия, кровью умытая" Артем Весёлый. Единственным успехом этой кампании можно назвать признание, которое вырвалось у Ленина на Х съезде коммунистической партии о том, что "середняк нам не враг". Но это была всего лишь первая попытка поволжских губерний внести свою лепту в борьбу с диктатурой большевиков. Зимой и весной 1920 года таких восстаний было несколько, самым крупным из которых явилось так называемое "вилочное" или "восстание Чёрного орла-земледельца". В феврале-марте 1920 года оно охватило территорию Казанской, Самарской и Уфимской губерний, где проживало в то время около трёх миллионов крестьян. По масштабу, числу участников и ожесточённости оно вполне сопоставимо с антоновщиной. С той только разницей, что у Александра Антонова была идея, идеология борьбы и конкретные цели, а у волжан главной мыслью было очистить Советы от коммунистов и вернуть в них большевиков, совершивших октябрьскую революцию. Потому, в отличие от антоновщины, "вилочное" восстание длилось всего два месяца от силы.

Причины были всё те же, что и у антоновщины, что и у "чапанной войны", с тем только добавлением, что в этот раз разыгрывался, пусть и не в явной форме, и национальный вопрос. Да и лозунги повстанцев одинаковы: "Да здравствует Красная армия! (единственное отличие от антоновщины) Долой большевиков-угнетателей!", "Долой коммунистов!". В Бугульме, например, численность повстанцев враз достигла пяти тысяч. Не меньшее количество было и в других районах восстания. Командование повстанцами в Самарской губернии взял на себя некий полковник Буров.

Весьма красноречиво, в красках описал настроение крестьян Самарской губернии на примере своего уезда председатель Бузулукского уездного исполкома 23 февраля 1920 года:

"Что я могу сообщить о настроении крестьянских масс Бузулукского уезда? По уезду до выкачивания хлеба было всё совершенно спокойно, и если, раскрасив уезд в три цвета: красный, розовый и белый, то нужно было бы отнести часть уезда к красному и часть к розовому, чисто белогвардейских волостей совершенно не было. Теперь в связи с продовольственной диктатурой и с мобилизацией подвод, нужно отметить, что настроение крестьян изменилось и очень резко. Последнюю мобилизацию по приказу губисполкома и реввоенсовета за №1 можно отметить как факт, разлагающий крестьянские массы, ибо нужно сказать, что Бузулукский уезд всегда являлся исполнителем, и всё-таки такая мобилизация непосильна, ибо, по моему мнению, мобилизовать крестьян на один месяц немыслимо. Месячная же мобилизация, безусловно, прошла бы без шероховатостей. Объяснить это нужно тем, что подготовка крестьян к запашке хлеба совершенно отнимает время для хозяйственных работ, тем самым нужно ждать недосевов, а может быть, худших последствий. Нужно отметить, что эта мобилизация необходима, но всё же она подрывает совершенно продовольственную кампанию не только в тех волостях, в которых будет проводиться, но и в соседних..."

В конце февраля Центральный повстанческий штаб выпустил воззвание:

"Зачем мы восстали?

Кто мы? Кто наши враги?

Мы — многомиллионное крестьянство. Наши враги — коммунисты. Они пьют нашу кровь и угнетают нас, как рабов. Они отбирают наш последний кусок для того, чтобы вести гражданскую войну. Для чего ведётся гражданская война? Когда подохнем от голода и болезней.

Товарищи, братья и граждане, пожалейте наших сынов и братьев, которых бьют, как мух. Они умирают от голода и болезни, как скотина.

Избавимся от этого ужаса. Восстанем как один.

И снимем коммунистическую петлю.

Все к оружию как один. Спасайте от голода ваших сынов и от подлой смерти наших сынов.

Долой коммунистов. Долой гражданскую войну.

Только выборные от всего народа в этом собрании установят порядок.

Вперёд".

Вслед за этим была выпущена и Инструкция Центрального штаба повстанцев по организации боевых сил "Армии Чёрного орла":

"1. Во всех селениях должны быть организованы военные комиссариаты, в состав которых должны входить: военный комиссар, секретарь и делопроизводитель, который обязан немедленно зарегистрировать всё мужское население от 18 до 45 лет и вести подробный правильный учёт.

2. Из всех лиц, принятых на учёт, назначить отряды, одну третью часть с таким расчётом, чтобы по выступлении в бой одного отряда оставались наготове на случай потребности ещё два отряда, причём один из этих отрядов должен быть составлен исключительно из лиц, проходивших военную службу.