– Дурак вы, господин дантист, - хмыкнула она и поднялась. – Думаешь, у меня есть желание быть возвращенной брату до того, как я выйду замуж за Хосока? Да он меня сразу же отдаст своему кандидату. Бежим отсюда! – несколько шокированный Джин посмотрел, как она в одной рубашке, надев туфли, выдвигается из квартиры.

– Эй, на улице далеко не лето! – пошёл он следом.

– А у меня есть выбор? – обернулась она. – Плевать я хотела на это, я не позволю лишить меня последнего шанса на свободу! Ты со мной или нет? – они посмотрели друг на друга.

– Кажется, я не позволял покидать этого места. Ты думаешь, я не смогу отбиться от очередной волны? Сейчас позвоню подмоге, и мы дадим достойный отпор.

– Кажется, я не спрашивала разрешения, - державшие в правых ладонях по стволу, они застыли в позах готовящихся к сражению. Юна нервно дернула губами. – Можешь выстрелить мне в затылок, - повернувшись спиной, она упрямо пошла на выход.

– Стой! Юна! – Запахнув пиджак, под которым ничего не было, Джин вынужденно пошагал следом. – Ты хотя бы умеешь обращаться с оружием?

– Ничего сложного – наводишь и стреляешь, - на дворе стояла почти ночь, и молодому мужчине страшно было представить, как воспримут прохожие и проезжие такой вид беглянки. Да ему придётся её не только от гангстеров отбивать, но и от каждого уличного хулигана. – Я и не хочу им пользоваться. Зачем мне убивать людей своего брата? Я всего лишь хочу отстоять свои права.

– А не проще ли для этого просто поговорить с Джиёном? – лифт перед ними открылся, и они вошли внутрь, чтобы спуститься на первый этаж.

– Поговорить с Джиёном? – Дами хмыкнула. – Я никогда не умела убеждать его в чем-то, он подавляет меня, да кого угодно подавляет. Я не в силах с ним спорить, - девушка философски заметила: - Если кто-нибудь когда-нибудь выйдет победителем из спора с моим братом, ему смело можно будет поклоняться, потому что выиграть у дьявола может лишь сам Господь Бог. А я в него, как и мой брат, не верю, - длинный палец с ухоженным ноготком убрался от загоревшейся кнопки, и они поехали вниз.

7

Джин отвел за плечо Юну, не дав ей необдуманно выскочить на улицу, и оказался прав своей предусмотрительностью. У выхода из подъезда караулило ещё двое драконов. Схватив одного за руку и выставив перед собой, как щит, стоматолог из-за него ударил ногой второго, подкосив, вырубил того, которого придерживал и набросился на упавшего. Девушка за его спиной не успевала следить за его быстрыми и умелыми по обезвреживанию врага действиями. Прикидывая, что противников может оказаться слишком много, Джин вытащил у поверженных все патроны и насыпал себе в карманы про запас. Воздух был очень свежим, и, запахивая поплотнее пиджак, мужчина обернулся к Юне, силящейся не побелеть от прохлады и перетаптывавшейся в ожидании, когда они пойдут дальше.

– Тебе ни к чему выскакивать первым, - потерла она кончик краснеющего от вечерне-весеннего холода носа. – В меня не выстрелят люди брата. Было бы логичнее тебе идти вслед за мной.

– Прятаться за женщиной? Это не в моих правилах.

– Видела я ваши правила! – дернула она головой и обошла его, спустившись по ступенькам на тротуар. – Вы такие же бесчестные преступники, как все бандиты мира.

– Думай, что хочешь, но это не так, - Джин пошёл рядом с ней, теперь действительно не зная, где лучше её прикрыть: спереди от пуль, которые, возможно, ей не грозят, или сзади от взглядов, которые в любом случае приклеятся к её сверкающим от шага к шагу ягодицам. – Да, у нас не лучшие методики по борьбе за справедливость, мы не подорожник прикладываем – согласен. Но наши цели оправдывают средства, потому что они отличаются от того, чего хотят банды, подобные той, которую возглавляет твой брат.

– И что же вы хотите? Мира во всем мире путём войны? – Юна нагло посмеялась. – Философию несопротивления и ненасилия ваш святой Хосок назвал тупостью.

– И он прав, - согласился с этим Джин. – К сожалению, существует очень много людей, которые не понимают ничего, кроме силы: ни доводов, ни просьб, ни мольбы.

– Как и вы… - почти прошипела Юна, но без яда, а с насмешкой.

– Мы это делаем не ради себя! У нас нет никакой корысти в том, чтобы сражаться за правду и жертвовать собой. Мы никогда ничего не украли, не присвоили и не захватили власть…

– А что вы сделали в Сеуле? Разве не вы теперь курсируете тут всю преступность, после того, как разогнали конкурирующие группировки?

– Мы никого не курсируем, - выдохнул Джин. – В Сеуле больше нет преступности, вот и всё. А если ты сравнишь богатства Джиёна и наши скромные финансовые возможности, то тоже поймёшь, что никакой нелегальной деятельностью мы не занимаемся. Все наши деньги – честно заработаны, - девушка хотела что-то ещё противопоставить, когда что-то едва слышно свистнуло в пространстве и Джина немного откинуло к стене дома, вдоль которого они шли. Испугано вздрогнув, Квон Дами хотела подойти к нему, но он, уже пригнувшись и моментально сообразив, что их снова нагнали, схватившись за плечо, в которое выстрелили, схватил её за руку и рванул вперед. – Бежим!